Международная группа палеогенетиков проанализировала Y-хромосомы денисовцев и неандертальцев, живших 700–40 тысяч лет назад, сравнив их с хромосомами сапиенсов. Филогенетическое дерево, построенное по этим данным, получилось таким же, как и дерево митохондриальных геномов, но сильно отличается от дерева, построенного по аутосомам. Это указывает на привнос генов сапиенсов в геномы поздних неандертальцев и дальнейший отбор в пользу сапиенсных вариантов.

Анализ сотен геномов скандинавов викингской эпохи и сравнение их с известными геномами других древних и современных европейцев показали, что в эпоху викингов имел место заметный приток генов в Скандинавию из других регионов, причем на юге Скандинавии сформировались области повышенного генетического разнообразия, а север оставался более гомогенным. Генетический обмен между областями Скандинавии был довольно ограниченным. Благодаря этому можно различить датских, норвежских и шведских викингов по их геномам.

Расшифровав геном китовой акулы и сравнив его с геномами 84 других организмов, ученые выявили ряд зависимостей между параметрами генома и биологическими особенностями организмов. Оказалось, что увеличенная продолжительность жизни положительно коррелирует с размерами тела и уровнем метаболизма, длина интронов и длина генома положительно скоррелированы с массой тела, а содержание гуанина и цитозина обратно пропорционально индексу адаптации кодонов.

После появления молочного животноводства у жителей Европы, Африки и Ближнего Востока распространились мутации, позволяющие взрослым усваивать лактозу. Это классический пример коэволюции генов и культуры. Анализ геномов европейцев бронзового века и раннего средневековья показал, что 3–4 тысячи лет назад переносимость лактозы в Западной Европе еще была редким признаком, который затем стал быстро распространяться. Это значит, что с тех пор действовал исключительно сильный отбор в пользу аллеля переносимости лактозы.