Беспорядок слов

(К заданию 2) Чем отличается подлежащее от прямого дополнения? В каком случае это различие исчезает?

(К заданию 4) Обратите внимание, что после перестановки слов местами словосочетание должно остаться словосочетанием.

Задание 1. Наиболее точный ответ: это утверждение верно не вполне.

В качестве доказательства того, что в русском языке свободный порядок слов, часто приводят возможность инверсии (в первую очередь, в стихах), но инверсия — это изменение стандартного порядка слов. Стало быть, и в русском языке порядок слов может быть нейтральным и не нейтральным, то есть он не вполне свободный.

Безусловно, в русском языке порядок слов менее фиксированный, чем в английском, немецком или французском, где в простых повествовательных предложениях обязательна (с некоторыми оговорками) последовательность подлежащее — сказуемое — дополнение: обычно под «порядком слов» подразумевают именно последовательность этих членов предложения. Однако если понимать этот термин расширительно, то полностью свободным порядок слов в русском языке назвать нельзя.

Во-первых, есть случаи, когда возможен различный порядок слов, но его изменение приводит к изменению смысла предложения: Ты не сделал домашнее задание! Не ты сделал домашнее задание! Ты сделал не домашнее задание! (в зависимости от положения частицы не отрицается та или иная часть высказывания; в лингвистике это называется «сферой действия отрицания»); дочь учителя друга — не то же самое, что дочь друга учителя. Глаголы в описании последовательности действий располагаются в том же порядке, в каком эти действия совершались: Пришёл, увидел, победил описывает не ту ситуацию, что Победил, пришёл, увидел (это правило, в отличие от предыдущих ограничений, универсально для всех языков). Более важные или статусные объекты занимают первое место: дамы и господа, президент и премьер-министр. Можно привести множество подобных примеров.

Во-вторых, есть случаи, когда в принципе возможен не любой порядок слов (намёк на это содержался в задании 3, см. ниже). Так, предлоги обычно стоят перед существительными, а не после них (в доме, но не доме в; на Луне, но не Луне на). Частицы ли, же, бы не могут находиться в самом начале предложения (другие позиции в предложении допустимы, однако любимое их место — после первого полноударного слова). Одиночный союз ставится перед однородными членами: нельзя сказать Маша Петя и любят друг друга или И Маша Петя любят друг друга. Союз что не ставится в конце предложения: невозможно Я знаю, ты хочешь спать что. Наконец, изменение порядка невозможно в некоторых устойчивых словосочетаниях: не говорят были-жили.

Задание 2. Это возможно в случае совпадения форм именительного и винительного падежа: в частности, у существительных среднего рода (Наводнение вызвало землетрясение, Добро победит зло), у существительных 3 склонения (Мать любит дочь, Лань видит мышь), во множественном числе (Дни сменяют ночи), у неизменяемых существительных (Катрин ненавидит Элизабет).

Задание 3. Такие предлоги, хотя и редко, всё же встречаются в русском языке (в некоторых других языках они встречаются часто и тогда называются послелоги). Например: вопреки (законам вопреки), навстречу (мечте навстречу), ради (смеха ради), наперекор (судьбе наперекор), спустя (минуту спустя).

Кроме того, существительное может оказываться перед предлогом в конструкциях типа часов в пять, лет за семь.

Задание 4. Речь идёт о выражении идеи приблизительности с помощью инверсии числительного и существительного: десять человек — человек десять, сто рублей — рублей сто и т. п. Ту же идею можно выразить с помощью слов примерно, около, приблизительно.

Когда мы говорим о более жёстком, по сравнению с русским, порядке слов в западноевропейских языках, мы несколько упрощаем ситуацию. Начнём с того, что в упомянутых в задаче английском, немецком и французском языках требования к порядку слов устроены по-разному (сейчас мы, как сказано в решении, под термином порядок слов будем понимать порядок подлежащего, сказуемого и прямого дополнения, которые дальше будут называться соответственно S (от subject), V (от verb) и O (от object)).

Так, в немецком языке строго определена только позиция сказуемого: в главном предложении оно обязано находиться на втором месте — а вот расположение остальных членов предложения может варьироваться (в лингвистике такой порядок слов называется verb second или просто V2). Иногда прививаемая нам в школе идея о единственно возможном в простом невопросительном предложении порядке SVO оказывается верна лишь наполовину: в исследовании Александра Бердичевского и Александра Пиперски [1], проведённом на материале более чем 53 000 немецких предложений, такой порядок действительно встречается чаще всего, но всё же лишь в 55% случаев. Ещё треть приходится на порядок VSO: это те предложения, где в начале оказывается обстоятельство, на которое падает смысловой акцент:

(1) Jahrelang war ich nur Ahnung in dir.
     Jetzt suchst du mich und hast Sehnsucht nach mir. (М. Кунце, мюзикл «Бал вампиров»)

     Годами я был (досл. был я) только предчувствием в тебе.
     Теперь ты ищешь (досл. ищешь ты) меня и тоскуешь по мне.

Из оставшихся 9% восемь приходятся на порядок OVS:

(2) Einen Teller hab‘ ich auch
      Der Elisabeth beim Beten in der Hofkapelle zeigt. (М. Кунце, мюзикл «Элизабет»)

      И тарелка у меня есть (досл. тарелку имею я также),
      на которой изображена Елизавета во время молитвы во дворцовой часовне.

Древнеанглийский язык также скорее был языком типа V2, однако в современном английском от него остались лишь некоторые следы:

(3a) Here comes the General! (Л.-М. Миранда, мюзикл «Гамильтон»)
        Вот и генерал! (досл. Сюда приходит генерал)

(3b) He’d loathe your behaviour and so do I (Т. Райс, мюзикл «Шахматы»)
        Он бы возненавидел твоё поведение — и я тоже. (досл. и так делаю я)

(3c) Such is my story and my fate (Б. Элтон, мюзикл «Прекрасная игра»)
        Такова [есть] моя история и моя судьба

Этим же правилом объясняется использование вспомогательного глагола на втором месте в специальных вопросах:

(4) How do you solve a problem like Maria? (О. Хаммерстайн II, мюзикл «Звуки музыки»)
      Как нам решить такую проблему, как Мария? (досл. как ВСПОМ. вы решите...)

Во французском языке свободы ещё меньше, однако и здесь акцентированное обстоятельство может оказываться в начале предложения — что, однако, в отличие от языков с V2, не приводит к изменению порядка его главных членов:

(5) Pour les gitans la route est longue (Л. Пламондон, мюзикл «Нотр Дам де Пари»)
      Для цыган дорога длинна.

Впрочем, и здесь случается обратный порядок слов в утвердительном предложении — например, как и в немецком, английском и русском, при прямой речи (перечень других причин для инверсии можно посмотреть, например, здесь):

(6) Malgré ces rancœurs, Élie Chouraqui a gardé le feu sacré parce que, dit-il, cette comédie musicale rassemble les religions.
      Несмотря на эти обиды, Эли Шураки сохраняет энтузиазм, потому что, по его словам (досл. говорит он), этот мюзикл объединяет религии.

Выйдем теперь за пределы Европы и посмотрим шире на типологию порядка слов (по-прежнему имея в виду лишь порядок S, V и O). Для этого, правда, нам придётся принять ряд допущений: мы будем рассматривать только простые повествовательные предложения с переходными глаголами, в нейтральном контексте без специального акцентирования, в письменной речи, где подлежащее и дополнение выражены исключительно существительными, а в языках с гибким порядком слов (это более корректный, чем свободный порядок, термин для языков типа русского) за базовый порядок будем принимать лишь наиболее частотный тип, игнорируя все остальные, — что в сумме, в общем, уже намекает на некоторую, мягко говоря, условность понятия базовый порядок слов.

По данным Всемирного атласа языковых структур [2] из шести потенциально возможных комбинаций порядков наиболее частым — 41% — оказывается порядок SOV, где сказуемое замыкает предложение (рис. 1). Немногим реже — в 35% языков — встречается привычный нам порядок SVO, таким образом, подлежащее начинает предложение в 3/4 языков мира. Два порядка со сказуемым на первом месте (VSO и VOS) встречаются значительно реже, характеризуя в сумме 9% языков. Наконец, прямое дополнение в начале предложения (OSV и OVS) в качестве базового порядка практически не встречается: такой тип характерен лишь для 0,01% языков (14% языков при этом характеризуются гибким порядком слов без какого-либо одного преобладающего). В этом исследовании, конечно, есть определённая доля условности: например, русский язык отмечен на карте как язык с порядком SVO, тогда как совершенно аналогичный с точки зрения синтаксиса белорусский — как язык без преобладающего порядка:

Рис. 1

Но действительно ли русский язык имеет порядок SVO? С одной стороны, это и правда самый частый порядок: в уже упомянутой работе [1] из 8575 проанализированных предложений порядок SVO встречается в 84% случаев (а там, где, как в задании 2, подлежащее по форме не отличается от прямого дополнения, — в 87%, что, впрочем, не настолько близко к ста процентам, как этого можно было бы ожидать, выполняя задание. В оставшихся 13% случаев отличить подлежащее от дополнения читателю или слушателю помогает контекст и фоновые знания (а в случае устной речи — ещё и логическое ударение), ср. предложение из текста на сайте Мосгортранса, где описываются улучшения московского транспорта: Пять лет назад маршрутки сменили новые комфортные автобусы с кондиционерами и медиаэкранами).

С другой стороны, лингвист Илья Иткин в лекции «Как Хома свою тень обогнал: почему в русском языке нет порядка слов (S)V(O)» [3], прочитанной в 2012 году на Летней лингвистической школе в Дубне, утверждает, что говорить о порядке SVO как базовом для русского языка некорректно (вспомним, впрочем, упомянутые выше допущения). Так, например, принято начинать повествовательные тексты — сказки, анекдоты, рассказы из жизни и т. п. — предложениями с порядком VS(O): Собрались как-то звери в лесу. Жили-были дед и баба. Возвращается муж из командировки. Иду я вчера по улице и вижу какого-то странного мужика (нередко этот порядок продолжает использоваться и на протяжении всего повествования: Решил как-то вечером Хома ноги размять. <...> Стоит Хома, тенью своей любуется! <...> Побежал Хома, вслух шаги считает. <...> Остановился Хома). Этот же порядок характерен для бытийных предложений, сообщающих о существовании или возникновении чего-либо (Было восемь часов утра, когда на улице пошёл дождь. Наконец наступило лето, прилетели птицы. Вдруг раздался звонок); для предложений с частицей -ка (Наведу-ка я сначала порядок на столе!); для предложений с повелительным наклонением в значении условия (Не поймай Емеля щуку, не быть ему царём). Во многих пословицах встречается порядок SOV или OSV (Смелость города берёт. Волка ноги кормят), а SOV также бывает в заголовках типа Как один мужик двух генералов прокормил или в предложениях с фразеологизмами типа разговоры разговаривать или огород городить.

* * *

Порядок только лишь S, V и O — не единственный порядок, интересующий лингвистов. Например, в статье Екатерины Лютиковой [4] приводятся интересные наблюдения над инверсией в определительной конструкции с прилагательным: это и номенклатурные родо-видовые и торговые наименования, а также имена индивидов: шалфей лекарственный, скрепки канцелярские, Пётр Великий (интересно, что при прямом порядке прилагательные располагаются зеркально: чай зелёный байховый — байховый зелёный чай); и прилагательные в роли сказуемого, имеющие особую информативную значимость при максимально общем существительном: Я человек серьёзный. Разобраться в её устройстве — задача невыполнимая. Маша — девушка общительная; и характерная для разговорной речи инверсия, встречающаяся, как отмечается в ряде исследований, едва ли не чаще, чем «прямой порядок»: Да я бельё грязное стирать буду. У неё ещё брат старший есть. Простите, у меня тут вопрос важный.

В этой же работе анализируется инверсия существительного и количественного числительного, передающая значение приблизительности — о которой шла речь в задании 4. В лингвистике такая инверсия известна как аппроксимативная инверсия. Интересно, что это явление уникальное: как утверждает известный лингвист Игорь Мельчук [5], такой способ выражения приблизительности не встречается нигде за пределами восточнославянских (русского, белорусского, украинского) языков.

Эта инверсия обладает целым рядом нетривиальных свойств. Во-первых, она возможна лишь с некоторыми падежами: ср. невозможное *Он был доволен студентами пятью в творительном падеже (здесь и далее звёздочка перед предложением обозначает его грамматическую неправильность) и *Он позвонил коллегам пяти в дательном, хотя с предлогами и некоторыми другими существительными это становится более приемлемо, ср. ^??Он пришёл рублями с пятьюдесятью или Он это сделает часам к пяти.

Во-вторых, эта инверсия охватывает не всё словосочетание, а только главное слово: Я вырвал из их сильных музыкальных пальцев бутылок шесть любимого «Сталинградского» из города Волжский (В. Казаков, «Алкогольные хроники»), но не *Я вырвал из их сильных музыкальных пальцев бутылок любимого «Сталинградского» из города Волжский шесть.

В-третьих, аппроксимативная инверсия в предложной конструкции возможна лишь с первообразными предлогами: минут через двадцать, но не *минут спустя двадцать (можно лишь спустя минут двадцать).

Рис. 2

В-четвёртых, эта инверсия невозможна с числительными, похожими по своим свойствам на существительные: в ящике будет тонны две, но не *тонны три пятых; этот остров населяет человек триста, но не *человек миллион / *человек тысяча (хотя есть и исключения: Так прошли они шагов сотню (Ф. М. Достоевский, «Преступление и наказание»)), а также с числительными, оканчивающимися на 1: ему где-то года тридцать два, но не *ему где-то год тридцать один.

Наконец, аппроксимативная инверсия иногда «расщепляет» словосочетание на основное слово и слово-классификатор: десять студентов => человек десять студентов, двадцать книг => штук двадцать книг; ср. схожее появление классификатора в подписи над фотографией в посте в Фейсбуке о митинге (рис. 2).

* * *

До сих пор мы говорили о свойствах отдельных языков, ненадолго взглянув на общую картину. Однако существуют и некоторые универсальные закономерности, связанные с порядком слов, которые в 1963 году сформулировал типолог Джозеф Гринберг [6]. Так, например, по его словам, все языки с порядком VSO имеют в качестве альтернативного порядок SVO (скажем, в литературном арабском языке стандартный порядок — VSO, но, как утверждается в статье [7], в газетных заголовках в 92% случаев используется порядок SVO).

В третьем задании задачи упоминались послелоги: оказывается, они являются яркой чертой почти всех языков с порядком SOV, тогда как если в языке порядок SVO или же любой порядок с начальным сказуемым (VSO и VOS), то с большой вероятностью в таком языке будут предлоги.

Можно найти связи и между другими переменными: например, если в языке в притяжательной конструкции сначала стоит обладаемое, а затем обладатель (дом отца), то практически всегда в таком языке и придаточное определительное будет находиться за существительным (дом, который построил Джек). А вот обратное неверно: в языках со структурой типа отца дом придаточное определительное может располагаться как после существительного, так и перед ним (построил Джек который, дом), хотя позиция после существительного всё же встречается немного чаще.

В зависимости от порядка слов в большинстве типов словосочетаний («главное — зависимое» или «зависимое — главное») можно выделить два типа языков: с правым и левым ветвлением:

В учебнике [8] в качестве примеров языков с левым ветвлением приводятся японский и аварский (нахско-дагестанская группа северокавказской семьи), где фраза Дай книгу, которая лежит на столе выглядит так (японский приведён в кириллической транскрипции):

(7)	тэ:буруно	уэни	ару	хоно	курэ
(8)	столалда	тIад	бугеб	тIехь	кье
	столе	на	находящуюся	книгу	дай

Задача была впервые использована на заключительном туре олимпиады «Высшая проба» по русскому языку в 2014 году.

Автор задачи и послесловия благодарит Веру Цуканову за указание на статью [7] и Александра Пиперски за указание на статью [1].

Литература:
[1] Berdicevskis, A., Piperski, A. Corpus evidence for word order freezing in Russian and German // Proceedings of the Fourth Workshop on Universal Dependencies (UDW 2020), pp. 26–33. Barcelona, Spain (Online), December 13, 2020.
[2] Dryer, M. S. Order of Subject, Object and Verb // Dryer, M. S., Haspelmath, M. (eds.). The World Atlas of Language Structures Online. Leipzig: Max Planck Institute for Evolutionary Anthropology, 2013.
[3] Иткин И. Б. Как Хома свою тень обогнал, или Почему в русском языке нет порядка слов (S)V(O). Хендаут лекции. Летняя лингвистическая школа (Дубна), 2012.
[4] Лютикова Е. А. О двух типах инверсии в русской именной группе // Русский язык в научном освещении. № 2 (24). 2012. С. 65–106.
[5] Мельчук И. А. Поверхностный синтаксис русских числовых выражений. Wiener Slawistischer Almanach. Sonderband 16. Wien, 1985.
[6] Greenberg, J. H. Some Universals of Grammar with Particular Reference to the Order of Meaningful Elements // Greenberg, J. H. (ed.). Universals of Human Language. Cambridge, Mass: MIT Press, 1963. Pp. 73–113.
[7] Parkinson, D. B. VSO to SVO in Modern Standard Arabic: A study in diglossia syntax // Al-'Arabiyya 14, 1981. Pp. 24–37.
[8] Тестелец Я. Г. Введение в общий синтаксис. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2001.