Первый групповой

Перед вами спичечная этикетка, посвященная первому групповому пилотируемому космическому полету. В космосе одновременно находились два космических корабля — «Восток-3» и «Восток-4». Ровно 60 лет назад, 11 августа 1962 года, первый из них был выведен на орбиту ракетой «Восток» с площадки №1 (Гагаринского старта) космодрома «Байконур». Управлял кораблем Андриян Николаев, ставший третьим советским космонавтом — после Юрия Гагарина и Германа Титова. Спустя сутки стартовал второй корабль, который пилотировал Павел Попович.

Благодаря большой точности в выведении кораблей на орбиту максимальное их сближение составило около 5 км. Между кораблями была установлена прямая радиосвязь. Павел Попович вспоминал: «На следующий день и я стартовал. Вышел на орбиту, сразу его корабль увидел. Между нами было километра четыре. Андрей начал: „Беркут, Беркут, я — Сокол. Как меня слышите?“ Я ему кричу: „Привет, Андрей! Я не только тебя слышу, я тебя вижу! Ты справа от меня летишь, как маленькая луна“».

Правда, параметры орбит кораблей все-таки отличались: при одинаковом наклонении (65°) апогей орбиты «Востока-3» составлял 251 км, перигей — 183 км; аналогичные параметры для «Востока-4» были равны 254 и 180 км. Вследствие этого периоды обращения, составлявшие для обоих кораблей примерно 88,5 мин, всё же немного различались. Поэтому к концу полета «Восток-3» и «Восток-4» разделяли уже почти три тысячи километров.

Макет космического корабля «Восток» с верхней ступенью ракеты-носителя на выставке «Россия в космосе» в аэропорту Франкфурта-на-Майне, Германия. Фото с сайта commons.wikimedia.org

Корабли «Восток-3» и «Восток-4» принципиально не отличались от первых «Востоков», на которых летали Гагарин и Титов, но всё же в их конструкцию были внесены некоторые усовершенствования: улучшена система связи с Землей, установлен ручной регулятор температуры в кабине. Полет стал очередным достижением в освоении космического пространства: во-первых, впервые одновременно в космосе находились сразу два космических корабля и два человека. Во-вторых, Николаев поставил новый рекорд продолжительности полета: Гагарин летал 106 минут, Титов — чуть больше суток, а Николаев — 94 часа 25 минут.

Изначально Сергей Павлович Королёв предлагал еще более интересный вариант — запуск сразу трех кораблей с интервалами в сутки. Но командование ВВС, с мнением которого тоже приходилось считаться, проявило осторожность. В итоге решили ограничиться двумя кораблями. Немало споров вызвала и продолжительность полета. Королёв ратовал за трое суток, ВВС в лице курировавшего космическую программу Николая Петровича Каманина — за сутки-двое. Как вспоминал соратник Королёва Борис Евсеевич Черток в книге «Ракеты и люди»: «для большинства из нас, ближайшего окружения Королёва, споры вокруг продолжительности полета казались несерьезными». Тем не менее нужно было что-то решать. В итоге всё же остановились на трехсуточном варианте.

Часть полета космонавты, впервые в истории космонавтики, провели в «свободном плавании» по кабине, отстегнувшись от кресел. Опасения, что такой режим работы вызовет проблемы с вестибулярным аппаратом, не оправдались: помогли специальные тренировки, разработанные после полета Титова, которого укачало на орбите. На протяжении всего полета и Николаев, и Попович прекрасно себя чувствовали: хорошо спали, сохраняли высокую работоспособность, с аппетитом ели. Кстати, они были первыми, кому довелось на орбите попробовать еду в ее привычном форм-факторе: в их рационе были и небольшие булочки, и кусочки мяса и колбасы, и плитки шоколада, и многие другие продукты. А вот Юрий Гагарин и Герман Титов во время своих полетов питались исключительно пастами из туб.

На Землю, опять же впервые, передавались телевизионные изображения с борта кораблей, транслировавшиеся в прямом эфире по советскому телевидению (и, через систему «Евровидение», в Европе). На четвертом витке «Востока-3» на прямую связь с Николаевым вышел Никита Сергеевич Хрущёв. Космонавт доложил главе государства: «Все системы корабля работают отлично». На следующий день и Попович отрапортовал Хрущёву о ходе своего полета.

Снимок Андрияна Николаева на орбите, принятый Центральным телевидением из космоса. Фото из редакционной статьи «95 часов в космосе» в журнале «Природа» №9, 1962 (стр. 5–7)

С космонавтами поддерживалась регулярная радиосвязь, переговоры со стороны Земли в основном вел Гагарин. Черток вспоминал: «мне нравилось его спокойствие и умение находить нужные слова в довольно нудных, но обязательных переговорах, когда надо было по интонации и тембру голоса определять самочувствие космонавтов». Дело в том, что системы автоматического отображения информации о состоянии систем корабля и самочувствии космонавтов в реальном времени тогда еще не было: после сеанса связи необходимо было проявлять в фотолаборатории кинопленку с телеметрической информацией, на что уходило несколько часов.

Скучать на орбите не приходилось. Николаев и Попович проводили технические и биологические эксперименты, выполняли медицинские и психологические тесты, занимались физическими упражнениями, вели кино- и фотосъемку Земли, Луны и звездного неба через иллюминаторы и даже пели хором песню «Я верю, друзья» («Заправлены в планшеты космические карты...»). Попович в свободное время занимался английским языком. Космонавты регулярно заполняли бортовой журнал, куда вносили и подробные сведения о своем самочувствии. Многочисленные датчики фиксировали не только простейшие медицинские показатели типа пульса и давления, но и снимали электрокардиограмму и пневмограмму, регистрировали биотоки головного мозга и глазных мышц, электрическую активность кожи.

А еще Николаев и Попович выполняли эксперименты военного назначения. Во-первых, им было поручено установить, можно ли с орбиты наблюдать объекты земной инфраструктуры — в то время вынашивались планы создания космической разведывательной станции, которая бы фотографировала вражеские военные базы, заводы и тому подобные объекты. Ответ на этот вопрос оказался положительным — по возвращении из полета Попович докладывал: «Рассматривая из космоса Землю, мы хорошо видели города, реки, горы, корабли... Все острова видны из космоса хорошо, так же как и реки, дороги».

Снимок Земли из космоса. На горных массивах различимы темные провалы долин и ущелий. Фото из статьи А. Г. Николаева и П. Р. Поповича «Как выглядит Земля из космоса?» в журнале «Природа» №1, 1963 (стр. I–IV)

Вторая задача была из области «звездных войн»: на какое-то время «Восток-3» примерил на себя роль цели, а «Восток-4» — перехватчика. Управляя ориентацией своего корабля вручную, Попович должен был навести его на цель. По результатам экспериментов был сделан вывод: космический корабль «Восток» может быть использован для разведки, но для перехвата и удара на орбите необходимо создавать новые, более совершенные корабли.

Приборная панель космического корабля «Восток» в павильоне «Космос» на ВДНХ, Москва. Фото Станислава Козловского с сайта commons.wikimedia.org

Изначально были запланированы полеты продолжительностью трое суток. Но 13 августа Госкомиссия обсудила вопрос о продлении полета Николаева еще на сутки. Королёв был за (корабль имел двойной запас энергии и систем жизнеобеспечения), ВВС — против, так что решающим стало мнение самого Николаева: космонавт доложил, что чувствует себя превосходно и готов задержаться на орбите еще на день. Утром 14 августа было принято решение о продлении полета. Встал вопрос и об аналогичном продлении миссии Поповича. Решающее слово осталось за Хрущёвым, резонно заметившим: «Почему мы должны его обижать? Запросите и, если он желает и может летать дольше, разрешите ему полет на четвертые сутки». Попович был готов, однако карты спутало нелепое недоразумение: утром 15 августа, как раз в ходе заседания Госкомиссии по вопросу продления полета, космонавт доложил: «Наблюдаю грозу». Над Мексиканским заливом действительно бушевала сильная гроза. Но Попович не учел, что по условному коду, придуманному Каманиным, слово «гроза» означало очень плохое самочувствие. Так что его сообщение вызвало на Земле некоторый переполох. И хотя недоразумение вскоре разъяснилось, вопрос о продлении полета Поповича был снят с повестки. Вот как об этом вспоминал Черток: «Волнение на КП началось такое, что разговоры о четвертых сутках прекратились, несмотря на то, что на повторный запрос о „грозе“ Попович ответил: „наблюдал метеорологическую грозу и молнию“». Миссия «Востока-4» продолжалась трое суток, а точнее, 70 часов 59 минут. Корабли приземлились южнее Караганды практически одновременно, с разницей 6 минут; «Восток-3» совершил 64 витка вокруг Земли, «Восток-4» — 48.

Павел Попович (слева) и Андриян Николаев 7 сентября 1962 года. Фото с сайта grani21.ru

Групповой полет «небесных братьев», как немедленно окрестили Николаева и Поповича, получил широкое освещение в прессе и массовой культуре — как и все предыдущие космические успехи Советского Союза. Многочисленные публикации в печати, стихотворения, марки, значки... Обращает на себя внимание то, что изображения космических кораблей на сувенирной продукции выполнены в традиционной для публикаций о космосе конца 50-х — начала 60-х годов художественной стилистике и не имеют ничего общего с действительностью. Это объяснялось соображениями секретности: предполагаю, что художники и сами не знали, как выглядят корабли, которые им было поручено изобразить.

Значки, посвященные полету «Востока-3» и «Востока-4». Фото с сайтов monetnik.ru и zvonmoneta.ru

Даже в журнале «Техника — молодежи», который по самому своему предназначению должен был раскрывать перед читателями необходимые технические подробности, мы видим такие же стилизованные изображения кораблей:

Разворот журнала «Техника — молодежи» №8, 1962

Впрочем, прошло всего несколько лет, и в печати стали появляться уже вполне реалистичные изображения:

Схема космического корабля «Восток» из журнала «Техника — молодежи» №1, 1966

Полет Николаева и Поповича дал конструкторам и ученым много ценных сведений о работе систем корабля, об особенностях функционирования человеческого организма в космосе. Эта информация очень пригодилась при планировании следующих, еще более сложных полетов. Космонавтика продолжала стремительно развиваться.

Фото с сайта matchlabel.com.

Алексей Деревянкин