Флажки, вымпелы и ракетки

На фото — самец четверокрыла (Caprimulgus longipennis), птицы из отряда козодоеобразных (Caprimulgiformes), обитающей в Африке к югу от Сахары. На первый взгляд, он мало чем отличается от обыкновенного козодоя (Caprimulgus europaeus) — если не считать невероятно длинных перьев на крыльях. Эти перья, за которые птица получила свое латинское имя (longipennis — «длиннопёрый»), напоминают флажки: стержень пера несет опахало только на самой вершине. Их длина может превышать полметра — при длине тела самой птицы 21–22 см.

В воздухе такие перья — только помеха: никакой полезной аэродинамической функции они не несут и служат исключительно для привлечения противоположного пола. Когда же самец просто охотится за насекомыми, длинные перья беспорядочно мечутся позади птицы — может показаться, что ее преследуют две маленькие летучие мыши. Перья-флажки представляют собой видоизмененную пару второстепенных маховых перьев, и вскоре после размножения сменяются обычными — так что осенью и зимой оба пола практически неразличимы.

Вообще, вычурные украшения козодоям не свойственны: эти скрытные птицы ведут сумеречный образ жизни, а большую часть дня проводят, затаившись в кронах или на земле. Замысловатый узор их оперения позволяет идеально слиться с фоном, «превращая» птицу в сучок на ветке или часть мозаики опавших листьев. Впрочем, некоторые элементы окраса предназначены для общения с себе подобными — у обыкновенного козодоя это белые пятна на крыльях, хорошо различимые даже в сумерках. У самцов эти пятна крупнее, чем у самок, а их демонстрация происходит во время воздушных танцев, предшествующих образованию пары.

Брачный наряд четверокрыла куда более необычен, но устойчивые пары у него не образуются: четверокрыл — один из немногих «многоженцев» среди козодоев. Его брачные игры можно сравнить с поведением тетерева или глухаря: самцы собираются на коллективные токовища, где занимают свои участки и охраняют их от других самцов. Такие «концертные площадки» собирают до десяти участников; иногда между ними завязываются конфликты, но до настоящих драк дело не доходит. Противники ограничиваются «дуэлью взглядов», вышагивая по земле друг напротив друга у границы своих владений. Доказав превосходство, победивший самец низко проносится над припавшим к земле соперником. Если же конфликт происходит в воздухе, то самцы неспешно летают по кругу, при этом стараясь соблюдать дистанцию. Во время таких полетов птицы держат свои «вымпелы» почти вертикально — для этого у них имеется специальная мускулатура. Но настоящее представление начинается, когда на участке появляется самка, — хозяин участка совершает вокруг нее демонстративные полеты, сопровождаемые пением.

К слову, столь впечатляющие визуальные демонстрации плохо сказались на вокализации: песня четверокрыла — однообразная серия из коротких высокочастотных нот, напоминающая сигналы насекомых (слушать). Она совсем не такая звучная, как у большинства других видов — скажем, обитающего в зоне Сахели великолепного козодоя (Caprimulgus eximius; слушать). По-видимому, ставка на эффектный танец и коллективное токование сделали песню не столь значимым компонентом брачного поведения. Это и понятно: быть «артистом широкого профиля» чересчур накладно, поэтому преимущество в развитии отдается какой-то одной сигнальной системе (см. Самцам птиц приходится выбирать между привлекательной окраской и красотой песни, «Элементы», 06.12.2018). Большинство козодоев делают ставку на акустический канал — что вполне естественно для ночных птиц. К немногочисленным исключениям, помимо четверокрыла, относится вымпеловый козодой (Caprimulgus vexillarius) — его «вымпелы» образованы сильно удлиненными второстепенными маховыми перьями, которые, однако, несут опахала по всей своей длине.

А вот самцы южноамериканского лирохвостого козодоя (Macropsalis forcipata) щеголяют длинными хвостами, которые втрое превосходят длину их тела (см. видео). Все эти виды полигамны, что резко обостряет конкуренцию за самок. А поскольку в заботе о потомстве самцы не участвуют, они могут позволить себе неудобные украшения и целиком посвятить себя эффектным демонстрациям.

Самец лирохвостого козодоя. Фото © Hector Bottai с сайта es.wikipedia.org

Можно задаться вопросом: почему такие украшения, явно мешающие нормальной жизни, приносят их обладателям успех в глазах противоположного пола? В рамках социобиологии — направления этологии, которое объясняет те или иные формы поведения с точки зрения их конечной эволюционной «выгоды», — длинные перья козодоя представляют собой пример так называемого гандикапа. Гандикап — признак, который требует от самца дополнительных затрат. Если он сумел остаться в живых, несмотря на такие трудности, это говорит о его хорошем физическом состоянии, а значит, и о «хороших генах». Однако проверить, что механизм выбора самок действует именно так, весьма сложно. Альтернативное объяснение состоит в том, что перьевые украшения играют роль сверхстимула (см. Supernormal stimulus): делая воздушные демонстрации более зрелищными, «танец с перьями» сильнее воздействует на самок. Впрочем, оба варианта не исключают друг друга, и список возможных объяснений ими далеко не исчерпывается — а половой отбор по-прежнему остается одной из самых дискуссионных тем в этологии.

Брачный наряд самца вымпелового козодоя (Caprimulgus vexillarius). Фото с сайта pinterest.ru

Четверокрыл — далеко не единственный вид с «перьями-флажками», но у других видов они гораздо чаще располагаются на хвосте, а не на крыльях. Такими перьями — их еще называют «ракетками» — могут похвастаться, например, ракетохвостый колибри (Loddigesia mirabilis) или зеленый ракетохвостый попугай (Prioniturus luconensis).

Слева — ракетохвостый колибри, эндемик Перу. Фото © Leo Byron с сайта flickr.com. Справа — зеленый ракетохвостый попугай, эндемик Филиппин, обитает на островах Лусон и Мариндуке. Фото © Charley Hesse с сайта ebird.org

Более того, само это «изобретение» старше веерохвостых птиц — эволюционной ветви, которая включает современных пернатых. Их предшественники конфуциусорнисы (Confuciusornis), известные из мелового периода (примерно 120 млн лет назад), — древнейшая из современных групп, которая утратила длинный «рептильный» хвост и приобрела пигостиль — короткую кость, образованную сросшимися хвостовыми позвонками. У веерохвостых птиц пигостиль служит опорой для рулевых перьев, которые важны для стабилизации полета и маневрирования. А вот у конфуциусорнисов хвост был чисто декоративным — он состоял из пары длинных перьев с коротким опахалом на вершине. Поскольку эти перья находят не у всех особей, вполне вероятно, что конфуциусорнисы обладали половым диморфизмом, а своеобразный хвост играл ту же роль, что и длинные перья четверокрыла.

Фото © Nik Borrow с сайта flickr.com.

Антон Морковин