Сиреневый скосарь

Перед вами долгоносик Otiorhynchus smreczynskii на листе сирени, края которого изрядно им погрызены. Фотография не столь художественная, как хотелось бы, но этому есть оправдание. Дело в том, что эти жуки светлое время проводят, зарывшись в почву под кустом, а кормиться выползают в темноте. Таких насекомых и увидеть непросто, а сфотографировать — тем более.

Бывают ли насекомые, которых в городах и поселках больше, чем за городом, и чтобы это были не тараканы? Такие насекомые есть, и их немало. В первую очередь это фитофаги. Разнообразие деревьев и кустарников в природных сообществах средней полосы относительно невелико, а в городах выращивают множество декоративных растений, которых в природе не встретишь. Декоративные кустарники и деревья никто не размножает семенами, это и трудноисполнимо, и результата придется ждать очень долго. Привозят, обычно из более южных регионов, саженцы, вместе с которыми приезжают и кормящиеся на них насекомые.

Догоносики из рода Otiorhynchus (отиоринхус) как раз приехали к нам на сирени. Родина сирени, как предполагают, — Южная Европа (Балканы). Местоположение родины Otiorhynchus можно назвать с большей уверенностью, но меньшей точностью — это горы юго-западной части Палеарктики: Альпы, Балканы, Кавказ с Турцией, горы Средней Азии, Большой Алтай.

В Москве сирени иногда приходится туго: например, в мае 2024 года на зацветающую сирень выпал снег. Завязи цветков тогда частично погибли, но сами кусты легко пережили поздний холод и снегопад, как переносят они и много более суровые, чем в Западной Европе, зимние морозы. Инвазивные насекомые, распространяющиеся по миру вместе с декоративными растениями, тоже переносят смену климата намного легче, чем можно было бы предположить из общих соображений.

Зацветающая сирень в снегу. Фото Никиты Вихрева, Москва, май 2024 года

Жуки рода Otiorhynchus относятся к семейству Curculionidae — долгоносики, или слоники. Увидев представителя типового для семейства рода Curculio, долгоносика в нем признает любой (см. картинку дня Бурильщики желудей).

Долгоносик Curculio glandium (плодожил дубовый, или долгоносик желудевый). Фото Николая Владимирова

А вот для короткорылых представителей рода Otiorhynchus иногда использовали специальное название — кратконосики.

Кратконосик Otiorhynchus sulcatus. Фото Николая Владимирова

Тут напрашивается отступление о русских и латинских названиях насекомых. Редакции часто настаивают на употреблении русских названий, Otiorhynchus — отличный пример, чтобы обсудить эту тему. Словарь Брокгауза и Ефрона под «кратконосиками» понимает как представителей Otiorhynchus, так и слоников из рода Brachyderes, получается путаница. Впрочем, тот же Брокгауз и Ефрон предлагает только для Otiorhynchus другое название — «хоботники». Википедия предлагает уже три названия на выбор: скосари, опять-таки хоботники, и ушастые слоники. «Ушастые слоники» — результат вольного перевода с научного названия, первая часть которого — искаженное слово, похожее на «ухо» (αφτί), а вторая часть — правильное греческое «рыло» (ῥύγχος).

Наиболее забавным названием являются «скосари». В начале ХХ века его еще не было, специалист по долгоносикам Борис Александрович Коротяев подсказал мне, что ему известно употребление термина «скосари» в диссертации советского энтомолога Льва Владимировича Арнольди, который писал про это название как про полузабытое. Далее в прошлом следы скосарей теряются. Этимология тоже загадочна: то ли рыло скошено, то ли косят-объедают листья. Надо признать, что в письмах Борис Александрович иногда употребляет название «скосари» — подозреваю, что ему бывает лень переключать клавиатуру на латиницу.

Подведем итог. Когда речь идет об общеузнаваемых насекомых, например о водомерках, то никто без нужды не зовет их по-латыни. Но насекомых миллион, а общеузнаваемых — единицы. Скажешь «хоботник», а коллеги не поймут, про Otiorhynchus или Brachyderes идет речь. А вот с латынью всё однозначно, поскольку биологи внимательно следят, чтобы одинаковое сочетание букв не употреблялось для разных объектов. И пытаться переводить на русский латынь тоже не надо, это просто уникальный буквенный код, который, как правило, ничего не обозначает. Мы же понимаем, что Светлана может быть смуглой брюнеткой, а Галина — вовсе не курица (по латыни gallina — «курица»). В данном случае название «скосари» хотя бы уникально и используется только для рода Otiorhynchus. Оно мне нравится своей странностью, я его буду наравне с латынью употреблять здесь, порадую редакцию.

Род Otiorhynchus очень велик, включает примерно 1000 описанных видов, среднего размера, есть и крупные. В средней полосе на кустах сирени кормится не менее полудюжины видов скосарей, мы здесь познакомимся с двумя из них — O. asphaltinus (скосарь виноградный) и O. smreczynskii. Надкрылья у скосарей сросшиеся, способность к полету они утратили, поэтому если бы не антропогенная биоглобализация, то сидели бы сиреневые короткохоботники где-то на своей малой родине. Но биология скосарей идеально приспособлена для того, чтобы стать в современных условиях инвазивными видами.

Дело в том, что светлое время суток скосари проводят, зарывшись в почву под сиреневым кустом, а кормиться выползают только тогда, когда темнеет. Времени на питание получается маловато, но такой образ жизни обеспечивает безопасность жуков, ведь птицам сросшиеся надкрылья не помешали бы их склевать. Поэтому если кто и ищет жуков на перевозимых саженцах сирени, то делает это днем и никого не находит. Еще одна очень полезная для инвазии особенность короткохоботников — легкая смена пищевых предпочтений при изменении обстоятельств. В Москве и Санкт-Петербурге оба рассматриваемых тут вида скосарей кормятся исключительно на сирени. Но в южных регионах O. asphaltinus хорошо известен как вредитель виноградной лозы, а O. smreczynskii описан по экземплярам с культурной фасоли. Вполне вероятно, что в досельскохозяйственную эпоху оба наших скосаря имели кормовым(и) растениями не сирень, не виноград и уж точно не привезенную из Америки фасоль. Предполагаю, что длинноносые долгоносики склонны к большей избирательности пищевой специализации, не зря ведь они хобот отращивали. А вот короткорылым Curculionidae чаще безразлично, что грызть, лишь бы вкусно и не ядовито.

Борис Александрович Коротяев попросил меня заняться отловом сиреневых скосарей. В свободное от более серьезных занятий систематикой время Борис Александрович развлекается тем, что изучает распространение инвазивных видов Otiorhynchus. Впрочем, не только развлекается: он предложил определительную таблицу для инвазивных скосарей, что очень полезно. В Санкт-Петербурге и еще кое-где Борис Александрович с коллегами сирени обловил, а что творится в Москве, попросил посмотреть меня. Алгоритм такой: нужно днем прогуляться по окрестностям и присмотреть кусты сирени с погрызами на листьях, а когда стемнеет, можно брать сачок и фонарик и отправляться вновь обследовать сирень.

Как я уже говорил, летом у скосарей темного времени для кормления немного (особенно в Петербурге), крыльев тоже нет, поэтому забираться высоко им совершенно не с руки. Нужны низко расположенные листья или, еще лучше, прикорневая поросль, которая часто есть у кустов. Еще одним следствием малой подвижности скосарей является то, что если на кусте сирени в 2024 году ловились крупные и красивые Otiorhynchus asphaltinus, то можно быть почти уверенным, что в 2025 году там будут обитать они же.

Куст сирени, на котором белым обведены листья, обгрызаемые Otiorhynchus asphaltinus. Отдельно показан лист с краевыми погрызами. Так много погрызов встречаются редко, обычно лишь один-два на лист, но форма и расположение погрызов характерны для скосарей. Фото Никиты Вихрева, Москва, 2024 год

Чем дальше мы отъедем от мегаполиса, куда завозят много декоративных растений, тем меньше станет разнообразие сиреневых скосарей. Например, в 100 км от Москвы в поселке под Волоколамском уже ловится единственный и самый обычный вид — Otiorhynchus smreczynskii.

При этом описан вид только в 1968 году и в прошлом веке считался редким, но в последние десятилетия лавинообразно распространился по Палеарктике. Главная причина такого успеха — партеногенез: в отличие от O. asphaltinus, у O. smreczynskii известны только самки. Партеногенетические виды довольно часто встречаются среди короткохоботных долгоносиков, немало таких короткохоботников имеют и обоеполые, и партеногенетические популяции. Приходилось читать, что локальные обоеполые популяции — реликты ледниковой эпохи, а партеногенетические — результат экспансии вида в постледниковье. Я считаю эту гипотезу притянутой за уши, думаю, что правильное объяснение намного проще. Для утративших полет скосарей даже перебраться с одного куста сирени на другой в сотне метров — событие, вероятность которого для одной партеногенетической самки многократно выше, чем для разнополой пары, которая должна приползти туда одновременно. Аналогично соотношение вероятностей для завоза вида в другой район или регион с саженцами, поэтому партеногенетические виды часто успешны как инвазивные, и наоборот.

Слева — самец и самка Otiorhynchus asphaltinus; справа — самка Otiorhynchus smreczynskii. Фото Алексея Ковалева

Может возникнуть вопрос, почему бы всем не жить так, как O. smreczynskii: легко распространяться, ресурсы на половое размножение не тратить, малоприспособленных особей не производить? Партеногенетические виды — калифы на час: стоит окружающим условиям измениться, и они вымрут. А обоеполый O. asphaltinus, скорее всего, приспособится, он рекомбинирует гены, и окажется, что те, кто раньше были малоприспособленными, в новых условиях как раз хороши.

Вот такие милые инвазивные вредители незаметно обитают рядом с нами. Активны скосари примерно с июня и до первых заморозков, поэтому если у кого-то из читателей возникнет желание познакомиться с ними лично, то время еще есть. Если так и поступите, присылайте фото и информацию, где, когда, кто, — колеоптерологи опубликуют при случае.

Фото Виталия Алексеева с сайта zin.ru, Калининград, 14 июня 2011 года.

Никита Вихрев