Мунк, «испанка» и болезнь Паркинсона

На этом автопортрете 1919 года Эдвард Мунк изобразил себя болеющим испанским гриппом, или «испанкой» (серотип H1N1). Художнику не повезло попасть под колеса пандемии, последствия которой мы не можем оценить до сих пор. Мало того что болезнь унесла десятки миллионов жизней — многие могли пострадать еще и от ее последствий. И среди неожиданных последствий, которые ученые приписывают испанскому гриппу, — болезнь Паркинсона.

Болезнь Паркинсона к тому времени была уже хорошо известна, хотя о ее причинах спорят и по сей день. Американские ученые, которые изучали заболеваемость Паркинсоном в XX веке, заметили, что количество зарегистрированных случаев резко выросло после эпидемии «испанки». Например, в Массачусетской больнице в Бостоне (Massachusetts General Hospital) с 1875-го по 1961 год было зафиксировано 1383 случая болезни Паркинсона: из них до начала эпидемии было известно только 24 случая, а после — 1359. При этом пик заболеваемости пришелся на 50-е годы, и похоже, что пожилые люди, у которых стали чаще диагностировать Паркинсон, в молодости могли переболеть «испанкой».

Возможна, конечно, и другая интерпретация. Дело в том, что в те же годы в Европе свирепствовала еще одна эпидемия — летаргический энцефалит, или болезнь Экономо. Она прошлась по Европе и США с 1916 года, а в 1927 году внезапно исчезла, и причины ее остались неясны. Начинается эта форма энцефалита как воспаление — с температурой и лихорадкой, в острой форме появляется сонливость (потому его называют летарическим), а затем болезнь может переходить в хроническую форму, и одним из ее симптомов является паркинсонизм. Тем не менее в пользу того, что всплеск заболеваемости Паркинсоном вызван именно пандемией гриппа, есть и другие данные.

Чтобы увязать между собой две эти далекие друг от друга болезни, надо чуть подробнее разобраться с болезнью Паркинсона. На клеточном уровне у нее есть две важные приметы. Первая — накопление белковых агрегатов, то есть неправильно свернутых белков, которые сбиваются в комки, разрушают связи между нейронами, а затем и сами нейроны. Главный такой белок — альфа-синуклеин. Что именно вызывает его агрегацию у больных Паркинсоном, пока неизвестно. Но недавно ученые обнаружили, что в этом может быть замешан вирус гриппа А/H1N1. Когда вирус проник в клетку, он использует ее рибосомы для синтеза своих белков. Клетка, правда, может уничтожить незнакомые белки с помощью аутофагии — внутриклеточного переваривания испорченных частей. Но вирус гриппа научился блокировать аутофагию. При этом клетка лишается возможности не только бороться с чужеродными белками, но и расщеплять агрегаты альфа-синуклеина, если они вдруг образуются, — а это прямая дорогая к болезни Паркинсона.

Вторая примета болезни Паркинсона, впрочем, общая для множества нейродегенеративных заболеваний, — нейровоспаление. В классическом смысле слова воспаление в головном мозге встречается редко, потому что это иммунопривилегированный орган (см. картинку дня Гематоэнцефалический барьер), и большинству иммунных клеток дорога туда закрыта. Тем не менее там есть собственные иммунные клетки — микроглия, и если они чуют неладное, то запускают воспалительные процессы прямо в нервной ткани. В воспаленной ткани образуется больше свободных радикалов, нейроны испытывают окислительный стресс, в них накапливаются белковые агрегаты.

Что появляется раньше — агрегаты или воспаление, — сказать сложно. Однако есть данные и о том, что вирусы могут провоцировать нейровоспаление. Далеко не все вирусы способны проникнуть в головной мозг напрямую, поэтому они могут воспользоваться окольными путями — нервными волокнами (см. также Клетки острого лимфобластного лейкоза пробираются в мозг по наружной поверхности сосудов, «Элементы», 27.11.2018). В одном из экспериментов с мышами вирус птичьего гриппа (H5N1), вероятно, попал в мозг через обонятельный нерв. Или же это может быть блуждающий нерв, по которому головной мозг получает информацию о состоянии разных внутренних органов. Известно, по крайней мере, что сами агрегаты альфа-синуклеина могут «путешествовать» по этому нерву из кишечника в головной мозг. Но даже если вирус не достиг мозга, это не значит, что он не может на него подействовать: отдельные вирусные белки, оказываясь в крови, могут опосредованно активировать микроглию, то есть запустить в нервной ткани воспаление.

Подобные гипотезы неоднократно высказывались и для других вирусов. Есть отдельные работы, в которых вирус японского энцефалита вызвал паркинсонизм у крыс, а некоторые симптомы ВИЧ-инфекции (например, нарушение памяти или накопление похожих белковых агрегатов в нервной ткани) напомнили исследователям болезнь Альцгеймера. Есть данные и о том, что вирус простого герпеса первого типа стимулирует развитие болезни Альцгеймера, причем вирусные частицы становятся центром кристаллизации для белковых агрегатов.

Тем не менее не во всех исследованиях ученым удалось обнаружить следы вирусной активности в мозге. И не всегда заражение животных вирусом вызывает нейродегенеративные болезни. Поэтому идея о связи пандемии «испанки» с заболеваемостью Паркинсоном остается лишь неподтвержденной гипотезой. Иногда она приобретает компромиссные формы: например, некоторые исследователи считают, что грипп не вызывает нейродегенерацию напрямую, а только «примирует» организм, то есть повышает риск ее развития.

Так или иначе, самого Мунка эта чаша, кажется, миновала. Он справился с «испанкой», написал об этом еще один автопортрет, дожил до 80 лет и, насколько нам известно, болезнью Паркинсона не страдал.

Эдвард Мунк, «Автопортрет после испанского гриппа», 1919 год. Музей Мунка, Осло, Норвегия. Изображение с сайта munch.emuseum.com

Изображение с сайта en.wikipedia.org. Эдвард Мунк, «Автопортрет с испанским гриппом», 1919 год. Национальный музей искусства, архитектуры и дизайна, Осло, Норвегия.

Полина Лосева