В истории иногда случаются эффектные перевороты, когда жертва превращается в палача, нищий в богача, грешник в праведника. Такие перевороты неизбежно привлекают внимание, и недавно один из них произошел в научно-популярной сфере.

Всего десяток лет назад в те годы молодой и зубастый сайт «Антропогенез.ру» занимался критикой авторитетов, лепивших в книгах ошибки по антропологии.

Какие были имена!

Вот доктор биологических наук, профессор Сергей Савельев. От него живого места не оставили. Научный редактор «Антропогенеза» Станислав Дробышевский и главный редактор Александр Соколов разобрали полторы сотни ошибок Савельева и посоветовали ему впредь консультироваться со специалистами, ведь это «нормальная научная традиция, позволяющая избежать досадных ляпов в областях, не являющихся „родными“ для автора».

А вот писатель, атеист Александр Невзоров. На его голову «Антропогенез» вывалил целый грузовик поправок. Вывод редакторы «Антропогенеза» сделали тот же. Невзорову не стоит полагаться на собственные силы и талант журналиста. Ему надо «обратиться за помощью к ученым — антропологам, археологам, биологам (хотя бы для рецензии)».

Были и другие персонажи. Одни названия заметок на «Антропогенезе» звучали грозно и зло: «Апокалипсис безграмотности», «15 ошибок за 15 минут». Обличать вообще легко, тем более за дело. Недаром Станислав Дробышевский в лекциях часто поминает присказку: «Сделал гадость — сердцу радость».

Но подростковый задор прошел, редакторы «Антропогенеза» сами обросли толстыми книгами, и история сделала кульбит. Дробышевский вдруг оказался в положении тех, кого обличал. Совпадения получились до смешного точными. Он тоже решил написать о предмете, в котором не слишком хорошо разбирается, и тоже решил обойтись без консультантов и рецензентов.

В конце 2019 года издательство «Бомбора» выпустило первый том запланированного трехтомника Дробышевского под общим названием «Палеонтология антрополога». В книге не было ни научного редактора, ни рецензента.

Критика откликнулась на такой нонсенс вяло. У нас вообще уродливая ситуация с критикой. В нашей стране просветители почему-то жестко противопоставлены мракобесам. Если критикуешь просветителя, автоматически записываешь себя в стан мракобесов. Плюс круговая порука, плюс интеллигентская боязнь вообще хоть что-то критиковать («Антропогенез» был интересным исключением, к которому еще вернемся позже). В результате научно-популярная литература и лекции просветителей стали священной коровой. Даже откровенно плохие книги у нас удостаиваются в худшем случае вежливого кивка рецензента: мол, можно бы и лучше, но и на том спасибо, ведь люди старались, писали, печатали.

Lambeosaurus lambei. Рисунок из книги Станислава Дробышевского «Палеонтология антрополога. Том 2. Мезозой»

Редкой стала хотя бы скромная критика. В адрес Дробышевского она прозвучала (позже появился разгромный отзыв доктора биологических наук, профессора МГУ Андрея Журавлева).

Издательство и автор критику заметили, решили привлечь к подготовке «второго, исправленного издания» целую дивизию научных редакторов: палеонтологов, палеоботаников, биологов. Вскоре второе издание вышло, с логотипом фонда «Эволюция» на обложке, а затем...

А затем удивленные редакторы обнаружили, что их правки в основном были проигнорированы. Получился не очень заметный скандал (в науке они вообще незаметные), редакторы и фонд «Эволюция» потребовали убрать из книги свои фамилии и логотип.

Тем временем на подходе был второй том «Палеонтологии антрополога». Его предлагали редактировать специалистам, кое-кто даже согласился, но познакомившись с рукописью, отказался: править невозможно, надо переписывать с нуля. Почему? Потому что слишком много ошибок и неверные базовые установки. Можно ли из «Хронологии» Фоменко с Носовским сделать учебник по истории? Можно, но это уже будет не «Хронология» и с другими авторами. То же и здесь.

Из моих знакомых и коллег редактировать второй том «Палеонтологии антрополога» отказались четверо. Скорее всего, отказников было больше.

Пара всё же выступила редакторами. Один из них — палеонтолог-любитель, эксперт-криминалист омской полиции Алексей Бондарев. Второй — сотрудник Палеонтологического института, кандидат биологических наук Никита Зеленков, который прочел разделы про птиц.

Вообще, места, которые читали редакторы, хорошо видны по слову «остатки». Именно так в палеонтологии называют кости, отпечатки и раковины. Называть их «останками» нельзя. «Остатки» — своеобразное слово-маркер, отличающее дилетанта от профессионала. И почти весь второй том «Палеонтологии антрополога» усыпан «останками». Вряд ли его касалась рука редактора-палеонтолога.

На выходе, несмотря на наличие редакторов, книга получилась такой же, как и первая (что с «редакцией», что без). В ней есть интересные наблюдения автора, которые вставлены в длинные и скучные перечисления таксонов (без иллюстраций), и всё это густо приправлено неточностями и ошибками. Давайте обсудим подробнее все три компоненты, это важно.

Сначала об интересных наблюдениях. Дурно сделанная книга о палеонтологии не отрицает того факта, что Дробышевский — большой талант. Но талант в чем? В первую очередь он прекрасный лектор, умеющий увлечь и очаровать публику. Причин его успеха несколько. Главная — оригинальный, упрощенный стиль речи с простецкими выражениями вроде «архозавры перли напролом по принципу „всех убью — один останусь“», а также с большим зарядом позитива. Его словечки — все эти «вкусняшки», «стройняшки» и «толстые пузики» — создают светлую атмосферу, которая сделала из Дробышевского любимца публики.

Быть счастливым в наших широтах вообще непросто, в науке тем более. Почему-то науку делают исключительно с серьезным выражением лица. Все к этому привыкли, но вдруг на сцене появился Дробышевский и превратил серьезную науку, историю человечества и всей жизни в праздник и карнавал. У него все радуются: и зубастые акулы, и неандертальцы, и мамонты, и трилобиты. Все радостно машут: кто ручками, кто ветками, кто хелицерами или плавниками.

Yi qi. Рисунок из книги Станислава Дробышевского «Палеонтология антрополога. Том 2. Мезозой»

Маленькое отступление: лет пятнадцать назад мне довелось показывать текст о триасовом местонахождении крупному специалисту, доктору биологических наук. Статья начиналась с зачина, что в триасовом лесу разыгрывалось много трагедий и комедий. Мэтр посоветовал вычеркнуть слово «комедии», потому что никаких комедий в прошлом не было. История планеты была серьезной и трагичной. Слово «трагедии» не вызвало никаких нареканий.

Дробышевский показал, что было смешное и веселое. И это оказалось оригинально и свежо.

Вторая причина успеха: необычный ракурс, парадоксальное образное мышление. Например, рассуждение Дробышевского, что взвешивать динозавров нельзя, потому что не бывает «широких костей». У человека весом в полторы сотни килограммов и у человека весом в пятьдесят килограммов кости одинаковые. Как по ним узнать вес? Да никак.

Позитивный настрой и полет фантазии сполна компенсировали ошибки.

«Купил Дробышевского, — говорил мне специалист по фауне палеозоя. — Иногда вечером откроешь, полистаешь. Бред, конечно, но интересный, и мысль пробуждает».

Книга о палеонтологии, задуманная Дробышевским, могла бы стать неплохим генератором идей, хотя бы построенных от противного. Она могла бы стать также отличным литературным произведением, фантастикой на стыке строгой науки и чистого воображения (к слову сказать, Дробышевский отличный фантаст, хотя его мало кто воспринимает в этом качестве; вспомним его замечательные размышления об альтернативных путях развития жизни).

Но — увы. И мы подходим ко второй составляющей, которая совершенно всё испортила: к подробностям и деталям. Представителей вымершей фауны и флоры Дробышевский зачем-то пытается охарактеризовать подробно, словно разглядывая под микроскопом. Не будучи специалистом ни по одной (!) из описываемых групп, он делает ошибки. Их много, мы скоро их коснемся. А пока зададимся вопросом: зачем Дробышевскому вообще детально описывать каких-нибудь раков или анкилозавров?

Вероятно, ответ в том, что во время лекций даже такие подробные рассказы у Дробышевского получаются блестящими и вызывают волну одобрения публики.

Но на бумаге рассказ меркнет. Это известная проблема. Назовем в числе предшественников Дробышевского (не будем мелочиться) Марка Твена. Сохранились тексты его выступлений. Их невозможно читать, они скучны до одури. Зато народ валом ломился на его лекции, ловил энергетику, считал Твена лучшим лектором в истории страны. По текстам выступлений в это нельзя поверить. То, что в лекциях звучало блестяще, смешно, бодро — мертвым грузом ложится на страницы.

Цитата из Дробышевского:

«Почти все самые древние хорошо сохранившиеся птерозавры — очень примитивный Preondactylus buffarinii, Carniadactylus rosenfeldi, Bergamodactylus wildi, Peteinosaurus zambellii и Eudimorphodon ranzii — обнаружены в отложениях конца норийского века Северной Италии, в Альпах, „значит тут у них гнездо“. К ним можно добавить швейцарских Caviramus schesaplanensis, Raeticodactylus filisurensis и прочие близкие виды; Arcticodactylus cromptonellus порхал по просторам Гренландии, которая тогда, впрочем, была на широте нынешней Европы. Из их останков мы видим, что как минимум в это время полностью сложились и другие черты рамфоринхоидов...»

Без жестов и интонаций это кажется бухгалтерским отчетом. Но важнее другое. Детальность требует больших знаний, а их нет.

Историю мезозоя Дробышевский рассматривает, по его словам, с антропологической колокольни. А с нее очень плохо видно даже огромных динозавров. Поэтому информация о животных подменяется приколами. Этот динозавр брутальнее других, та рыба похожа на селедку, «но горе тем, кто встречался на ее пути». Разве это имеет отношение к палеонтологии?

Наконец, ошибки. Их тьма. Многое бросается в глаза даже мне, историку науки и любителю палеонтологии. Специалист увидит в десять раз больше. Узкий специалист — в сотни раз больше.

Укажу две ошибки, которые выглядят показательными (с более подробным списком, тоже далеко не полным, можно ознакомиться на сайте «Биомолекула»).

Первая примечательная ошибка: Ctenosauriscus koeneni, которого Дробышевский назвал пеликозавром и поместил в триасовый период, опираясь на столетней давности работу Фридриха фон Хюне (и пользуясь устаревшим названием животного). На самом деле пеликозавры вымерли в первой половине пермского периода. Ктенозавриск был базальным архозавром. Говорить о пеликозавре из триаса так же грубо, как про австралопитеков при дворе Ивана Грозного.

Вторая: ихтиозавры в углях Европы. Это не просто ошибка, это уже невежество. Угли образуются в болотах, а ихтиозавры — животные исключительно морские. Но в книге говорится, что в углях Европы находили множество скелетов ихтиозавров, которые заканчивали свое существование в печках. Поймать в Москва-реке синего кита или найти в Калуге нефтяные залежи будет сенсацией меньшей, чем скелет угольного ихтиозавра. (На самом деле генезис ошибки понятен: Дробышевский сначала перепутал горючие юрские сланцы Поволжья с углем (обе породы горят), а затем эти горючие темные сланцы с похожими на них посидониевыми сланцами Европы.)

Зачем при таком «обзоре с колокольни» писать целую книгу, точнее три, — большой вопрос. Даже одного тома хватило бы, чтобы похоронить репутацию и автора, и издательства. Но вышло уже два тома и готовится третий — окончательный, как контрольный выстрел.

Теперь самое важное. И что в этом такого ужасного? В самом деле, кого волнует, что пеликозавры не дотянули до триаса, а уголь — не совсем сланец, поэтому ихтиозавры в нем не встречаются. Никто от этих ошибок не умер и даже не заболел. Как писали братья Стругацкие, «подавляющее большинство читателей вряд ли окажется способным отличить правильную терминологию от ошибочной». С этим трудно не согласиться. Так зачем придираться к Дробышевскому? Сам он считает, что дело в хайпе, то есть, видимо, в желании критиков воспользоваться его славой для собственной рекламы (это интересно, поскольку каждый судит по собственному опыту, а критика известных персон на «Антропогенезе» выглядела как чистой воды хайп).

К сожалению, Дробышевский ошибается. Ни Журавлеву, ни критикам такая слава не нужна: в отличие от него все они непубличные люди. И непривычно резкая критика объясняется тем, что книга «Палеонтология антрополога» не просто плохая, она вредная. Именно это стало причиной удивительной реакции палеонтологов. До этого ни одна книга не вызывала такого хора возмущения. И такой решимости исправить и помочь.

Nicrosaurus kapffi. Рисунок из книги Станислава Дробышевского «Палеонтология антрополога. Том 2. Мезозой»

По просьбе издательства первый том отредактировали (как выяснилось, впустую) сразу четверо палеонтологов. Палеонтолог Журавлев потратил не один день, вычитывая и указывая на ляпы. Аккуратные рецензии с просьбой «не надо так» появились на «Элементах» и «Биомолекуле».

Это же целая кампания. Неужели все бросились за счет Дробышевского стяжать себе славу и укреплять реноме? Нет. Все они кинулись спасать репутацию отечественной науки.

Потому что книга Дробышевского катастрофически роняет этот престиж. И дело не в слоге, и не в стиле, как полагает Дробышевский. Простецкие словечки и глобальный антропоцентризм с «папоротниками, которым стало грустно», — это неважно и дело вкуса.

Одному нравится Пушкин, другому Довлатов. Кто-то посмеется над сравнением циногната с «немножко пришибленной кривоногой саблезубой собачкой», другой сморщится. То же касается грубых описаний в таком стиле: «все вообще слетели с катушек», «твари не только гадили». Судя по популярности Дробышевского, многим эта манера нравится. Дело не в ней.

Дело в том, что книга Дробышевского показывает: можно печатать под видом науки откровенную ерунду с таким числом ошибок, что править невозможно.

Давайте для наглядности представим, как выглядела бы книга «Литературоведение антрополога». Слова «Человек — это звучит гордо» в ней были бы приписаны Хармсу, своеобразие поэзии Есенина объяснялось тем, что он был трезвенник, а заодно утверждалось бы, что на Гоголя большое влияние оказал Пелевин, с которым он конкурировал (это почти прямая калька с ихтиозавров в «Палеонтологии антрополога», которые не выдержали конкуренции с мозазаврами, хотя на самом деле они почти или даже вовсе не пересекались).

Подобное «Литературоведение» могло быть интересно в качестве постмодернистского опыта, открывающего новые смыслы, но в виде просветительской книги, в виде учебника?.. В виде учебника это яд.

Чем наука при таком подходе отличается от мракобесия? Да ничем. Между несчастными пеликозаврами и триасом — сто миллионов лет. Столько же между нами и динозаврами с мозазаврами. Морские змеи — бред? Динозавры на камнях Ики — бред? Следы человека рядом со следами динозавра — бред? Ничуть не больше, чем пеликозавр из триаса.

Ясно, что таким отношением к палеонтологии Дробышевский задел честь мундира. Его книга вызвала понятное раздражение у специалистов, которые попытались спасти дело — но потерпели неудачу.

Один из них на днях сказал мне, что больше не собирается заниматься популяризацией. Потому что не хочет вставать на одну ступеньку с Дробышевским. «Теперь имя Дробышевского ассоциируется и с палеонтологией тоже. Думаю, он не просто будет иногда читать лекции по динозаврам и прочим, он начнет читать их постоянно. Для меня ситуация с этими книгами и Дробышевским стала большим разочарованием в российском научпопе. Я постепенно сворачиваю деятельность в этом направлении». Вполне наглядный результат вредной книги.

Популяризация палеонтологии идет в нашей стране очень трудно, коряво: тут и глупые журналисты, и бестолковые атласы-энциклопедии «о динозаврах». Вдобавок к этому теперь под видом палеонтологии подается (продается) салат из ошибок, пресных списков фауны и прикольных фантазий.

Куда же дальше? В нашем непростом мире многое перевернуто с ног на голову, и жалко видеть перевернутого ученого, недавно ратовавшего за просвещение, а издавшего уже второй том, который превращает невежество в норму и узаконивает «письмо ошибками».

Никто не сомневается, что Дробышевский — звезда научно-популярной сферы, он здесь икона (к слову, ему однажды подарили икону с собственным ликом). С него и спрос больше, чем с других. Но степень ответственности, видимо, не понимают ни он, ни издательство. А что? Ведь книгу покупают, отзывы многих читателей восторженные: «Я теперь знаю, например, что палеонтология — это не только про динозавров и трилобитов, а еще про много-много кого и чего еще»^*. А специалисты... Ну что с них взять: завистники и хейтеры.

Так мы быстро придем к тому, о чем писал А. П. Чехов: «С течением времени в городке к бездарности отца пригляделись, она укоренилась и стала нашим стилем».

^* Рецензии на книгу «Палеонтология антрополога. Том 1. Докембрий и палеозой» Станислава Дробышевского, книжный магазин «Лабиринт».

Написать комментарий