Шимпанзе чмокают губами в ритме, характерном для человеческой речи

Рис. 1. Социальный груминг (см. Social grooming) — чистка шерсти других особей — важный элемент социальной жизни шимпанзе. Во время этой процедуры шимпанзе (как и некоторые другие обезьяны) иногда чмокают губами — это способствует укреплению хороших отношений. Фото с сайта news.st-andrews.ac.uk

В поисках эволюционных корней человеческой речи приматологи исследуют ритмические звуковые сигналы и движения губ, встречающиеся у обезьян. Ранее было показано, что некоторые нечеловекообразные обезьяны, а также гиббоны и орангутаны производят мимические или звуковые сигналы с быстрым ритмом (2–7 Гц), что совпадает с частотой колебаний громкости издаваемых звуков и движений губ у разговаривающих людей. Новое исследование показало, что наши ближайшие родственники шимпанзе тоже производят сигналы в характерном «речевом» ритме. Шимпанзе из двух зоопарков (Эдинбургского и Лейпцигского) и двух диких африканских популяций во время груминга чмокают губами со средней частотой около 4 Гц (в зоопарках) или 2–3 Гц (в диких популяциях), причем между особями наблюдается значительная изменчивость по этому признаку. Результаты согласуются с гипотезой о том, что человеческая речь с ее характерным ритмом развилась на основе древних способов коммуникации, свойственных приматам.

Происхождение человеческой речи и языка — одна из самых важных и интригующих проблем эволюционной антропологии (см.: Светлана Бурлак. Происхождение языка. Факты, исследования, гипотезы). Один из множества взаимодополняющих подходов к ее решению связан с изучением ритмических сигналов обезьян.

Человеческая речь имеет определенные частотные характеристики. Независимо от языка, на котором говорят люди, они при этом обычно открывают и закрывают рот с частотой от 2 до 7 Гц (2–7 циклов открывания-закрывания рта в секунду). Это соответствует частоте произнесения слогов. Открытый рот, как правило, соответствует гласным звукам, закрытый — согласным. С такой же частотой колеблется и громкость издаваемых звуков (C. Chandrasekaran et al., 2009. The Natural Statistics of Audiovisual Speech).

Ранее было показано, что некоторые обезьяны (а именно макаки, гелады, гиббоны и орангутаны) производят голосовые сигналы и (или) двигают губами именно в таком ритме. Особенно интересным в этом плане оказалось ритмичное бормотание орангутанихи Тильды из Кёльнского зоопарка, в котором приматологу Адриано Ламейре (Adriano R. Lameira) и его коллегам даже удалось разобрать что-то похожее на гласные и согласные звуки (A. R. Lameira et al., 2015. Speech-Like Rhythm in a Voiced and Voiceless Orangutan Call).

Более того, было показано, что у макак ритмичное чмокание губами развивается в ходе онтогенеза по той же траектории, что и ритм человеческой речи (R. J. Morrill et al., 2012. Monkey lipsmacking develops like the human speech rhythm), задействует область коры, гомологичную зоне Брока (S. V. Shepherd, W. A. Freiwald, 2018. Functional Networks for Social Communication in the Macaque Monkey), и что восприятие у макак «настроено» на мимические сигналы, подаваемые именно с такой частотой (A. A. Ghazanfar et al., 2013. Monkeys are perceptually tuned to facial expressions that exhibit a theta-like speech rhythm).

Всё это позволяет предположить, что человеческая речь (или, по крайней мере, ее ритмическая основа) развилась на основе голосовых и (или) мимических сигналов, которыми пользовались еще наши далёкие обезьяньи предки (A. A. Ghazanfar, D. Y. Takahashi, 2014. Facial Expressions and the Evolution of the Speech Rhythm). Однако в таком случае следует ожидать, что сигналы «в речевом ритме» встречаются и у наших ближайших родственников — больших африканских человекообразных обезьян (горилл и шимпанзе), по которым до сих пор таких данных не было.

Чтобы восполнить этот пробел, Ламейра и его коллеги из четырех британских университетов проанализировали видеозаписи естественного поведения шимпанзе из четырех популяций: двух диких из Уганды и двух, содержащихся в неволе в Эдинбургском и Лейпцигском зоопарках. Из этих записей ученые выбрали те фрагменты, на которых видно движение губ при характерном для шимпанзе «чмокании» (lip-smacking). Во время груминга шимпанзе, как и некоторые другие обезьяны, иногда чмокают губами (рис. 1 и 2). Это считается аффилиативным сигналом, способствующим укреплению хороших отношений между особями (P. Fedurek et al., 2015. Chimpanzee lip-smacking facilitates cooperative behaviour).

Рис. 2. Анализ чмокающих движений губ шимпанзе. Рисунок из дополнительных материалов к обсуждаемой статье в Biology Letters

В общей сложности в изученных записях удалось найти 54 серии чмокающих движений, произведенных 14 особями (четырьмя самками и десятью самцами, по 3–5 особей в каждой из четырех популяций). Общее число зарегистрированных циклов открывания-закрывания рта — 305.

Для каждой серии определили частоту чмокания. Оказалось, что в среднем по выборке доминирующая частота — 4,15 Гц, что соответствует «речевому ритму» (рис. 3).

Рис. 3. График «спектральной плотности мощности» чмокающих движений шимпанзе. График показывает, что доминирующая частота чмокания в изученной выборке — 4,15 Гц, что соответствует «речевому ритму». Вертикальными пунктирными линиями ограничена область частот открывания-закрывания рта, характерная для человеческой речи (2–7 Гц). Рисунок из обсуждаемой статьи в Biology Letters

При этом наблюдается большая изменчивость как между индивидами, так и между четырьмя популяциями. Шимпанзе, живущие в зоопарках, чмокают со средней частотой 4,20 Гц (Эдинбург) и 4,08 Гц (Лейпциг). В двух диких угандийских популяциях средняя частота чмокания заметно ниже (2,86 и 1,95 Гц). Правда, эти межпопуляционные различия оказались статистически незначимыми — скорее всего, из-за маленькой выборки и большого размаха индивидуальной изменчивости внутри каждой популяции.

Имеющиеся данные пока не позволяют судить о том, чем объясняется эта изменчивость: генами (здесь уместно упомянуть, что обе популяции, содержащиеся в неволе, относятся к подвиду Pan troglodytes verus, а обе дикие — к подвиду P. t. schweinfurthii), средой, культурными традициями или случайностью. Но всё же авторы склоняются к мысли, что роль генетических различий здесь, скорее всего, минимальна. Гипотетические соображения о неврожденном характере индивидуальных особенностей ритмических сигналов приводились ранее и в отношении орангутанихи Тильды. При этом ритмические сигналы макак и гиббонов считаются по большей части врожденными. Авторы допускают, что переход от преимущественно врожденных, жестко детерминированных ритмических сигналов к более или менее произвольным произошел у базальных представителей больших человекообразных обезьян (Hominidae). Для проверки этого предположения необходимо собрать гораздо больше данных по ритмическим сигналам приматов.

Так или иначе, исследование показало, что сигналы, производимые в «речевом» ритме, характерны не только для макак, гелад, гиббонов и орангутанов, но и для наших ближайших невымерших родственников — шимпанзе. Это согласуется с идеей о том, что ритм человеческой речи имеет глубокие эволюционные корни.

Исследование ничего не говорит о том, как и почему в ходе антропогенеза на этот древний ритм наложились новые смыслы. Однако тот факт, что чмокание у шимпанзе — аффилиативный сигнал, используемый при дружеском общении, возможно, намекает нам на то, в каком социальном контексте начинала развиваться речь у наших далеких предков.

Источник: André S. Pereira, Eithne Kavanagh, Catherine Hobaiter, Katie E. Slocombe and Adriano R. Lameira. Chimpanzee lip-smacks confirm primate continuity for speech-rhythm evolution // Biology Letters. 2020. DOI: 10.1098/rsbl.2020.0232.

См. также о коммуникации шимпанзе:
1) Голландские шимпанзе перешли на диалект своих шотландских родичей, «Элементы», 18.02.2015.
2) Предупреждая сородичей об опасности, шимпанзе учитывают степень информированности слушателей, «Элементы», 21.11.2017.
3) Зачем самки приматов кричат во время секса?, «Элементы», 07.07.2008.

Александр Марков