Как воспитать дикого медведя

Инга Полетаева,
доктор биологических наук, Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова
«Природа» №9, 2021

Браконьеры, а порой и люди, не соблюдающие правила охоты «на берлоге», убивая медведицу, обрекают на гибель и ее потомство; в лучшем случае медвежата могут оказаться в цирке или в зоопарке. Как помочь осиротевшим медвежатам? Как воспитать дикого медведя, чтобы можно было вернуть его в лес? Эти вопросы давно волновали зоологов, в том числе и В. С. Пажетнова, который посвятил жизнь изучению поведения и биологии медведей. Этот опыт позволил ему разработать уникальную методику выращивания и воспитания медвежат и создать Центр спасения медвежат-сирот, где занимаются реабилитацией и реинтродукцией бурого медведя для восстановления его группировок в пределах ареала. Недавно Валентин Сергеевич скончался, но остались его многочисленные последователи, и в их числе его замечательная семья.

Леонид Викторович Крушинский (1911–1984)

Это случилось в 1972 г. Леонид Викторович Крушинский, наш научный руководитель и заведующий лабораторией физиологии и генетики поведения (кафедра высшей нервной деятельности биологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова), познакомил нас с Валентином Сергеевичем Пажетновым. Крушинский представил его как специалиста по медведям, что того очень смутило, поскольку он специалистом себя тогда не считал. Это через годы упорного труда и умных наблюдений Пажетнов стал знатоком и специалистом по поведению и биологии медведей, причем специалистом мирового уровня. А тогда он был полон планов для предстоящей работы, которые очень заинтересовали Леонида Викторовича, у которого был уже большой опыт анализа поведения животных, однако объектом исследования были не дикие, а лабораторные животные и собаки разных пород. Леонид Викторович был настоящим натуралистом, которому наблюдения за поведением животных дали материал для создания учения об элементарной рассудочной деятельности животных. Он внес большой вклад в понимание формирования поведения животных в норме и патологии (первая монография так и называлась). Встреча с Крушинским оказалась принципиально важной для Валентина Сергеевича. Она не только укрепила его стремление к пониманию поведения и экологии хищных (как он к тому времени определил свою цель в науке), но и вселила в него настоящий энтузиазм.

Валентин Сергеевич Пажетнов (1936–2021)

В то время Пажетнов уже был сотрудником Центрально-Лесного заповедника (Нелидовский район, Тверская обл.), где и работал потом всю жизнь. Он был там и начальником лесной охраны, и даже директором (расставшись с этой должностью не без удовлетворения!), а в 1975 г. стал старшим научным сотрудником. Крушинский горячо посоветовал Валентину Сергеевичу не просто изучать экологию бурого медведя наших лесов, но и присмотреться к тому, как формируется поведение юных медведей. Это совпало с целями Пажетнова, а может быть, «катализировало» его мечту о проведении такой работы. Это был насущный вопрос; зоологов беспокоила судьба медвежат, попадающих к людям вследствие «охоты на берлоге». В теории при легальной охоте в каждом охотхозяйстве егерь знает, в какой берлоге самец, а в какой самка (с вероятным потомством), но не все следуют правилам при охоте, а еще есть и вездесущие браконьеры! Зоологов волновали вопросы: что делать с детьми убитой медведицы, как помочь осиротевшим медвежатам?

Опыт последующих лет показал, что таких детенышей каждый год бывает немало, их много и сейчас при ограничении и даже запрете на «охоту на берлоге». Медвежата, попадающие к человеку, — это забавные и милые детки, но только до того времени, пока они не наберут вес и силу. К зиме мишки-сеголетки (они родятся в январе) становятся большой проблемой для людей-воспитателей. Такого зверя можно отдать в цирк или в зоопарк, но эти учреждения не «резиновые», совсем не все звери могут туда попасть. А выпустить в лес такого «баловня», привыкшего к людям, очень опасно. Большой взрослый медведь готов прийти в деревню за привычной пищей и часто убивает скот и нападет на людей. Из этого и родилась идея попробовать так вырастить подобных детей, чтобы они были минимально привязаны к человеку. Теперь про это знают практически все, кому интересно. Но опыт такого выращивания накапливался медленно. Вот как вспоминал Валентин Сергеевич беседы с Крушинским, который советовал описать поведение медвежат в природных условиях: «Предполагалось создать группу “медвежата — человек”, в которой человек, являясь поводырем, “суррогатной матерью”, не вступал с медвежатами в прямые контакты (кроме визуального), оставался посторонним наблюдателем». Именно это и было осуществлено!

Начало работы с медвежатами, первые детеныши. Заповедник, середина 1970 гг., позднее такие ласки стали недопустимыми

В Центрально-Лесном заповеднике была начата экспериментальная работа по выращиванию медвежат-сирот в условиях, приближенных к естественным. Исследование экологии и поведения бурого медведя Пажетнов проводил в заповеднике и в его охранной зоне, где ограничено присутствие человека. А как обстоит дело с медведями на территориях, где медведей не охраняют? Каковы повадки и взаимодействие со средой в таких условиях? И вот Валентин Сергеевич Пажетнов сел в автомобиль и стал объезжать окрестности (юг Тверской области). Не сразу, но уверенно, он выбрал деревню Бубоницы, которая расположена севернее г. Торопца и до которой от поезда (станция Старая Торопа) нужно было добираться сначала на двух автобусах, а потом пешком. Это край сосновых лесов и небольших озер с редким населением. Получив разрешение на исследование экологии медведя на «неохраняемых» территориях, Пажетновы (Валентин Сергеевич и его жена Светлана Ивановна) в 1985 г. переехали в эту деревню, где и был основан стационар заповедника. Кроме Пажетновых в Бубоницах жили двое стариков, а заповедник купил для стационара один из пустующих домов. Уже взрослые дети Пажетновых — Сергей и Наталия с семьями — остались пока работать в заповеднике.

Валентин и Светлана Пажетновы. Здесь и далее фото из архива семьи В. С. Пажетнова

Интересен один из моментов исследования экологии и поведения медведя в тот период. Тогда в нейрофизиологии поведения животных получили развитие идеи о пространственной ориентации и памяти, понимание которых невозможно без допущения о формировании у субъекта мысленной «пространственной карты» местности. Этому вопросу сейчас посвящены многие сотни исследований, и научные представления о «когнитивной карте» — важный элемент наших знаний о поведении животных. Частично под влиянием этих ставших модными данных, но в основном под влиянием идей Крушинского о рассудочной деятельности животных Пажетнов заинтересовался этим и провел наблюдения, которые до сих пор считаются уникальными. Кропотливо прослеживая траектории перемещения взрослого медведя по лесным массивам и лугам Торопецкого района, Валентин Сергеевич пытался выяснить, как зверь может использовать свою «пространственную карту». Оказалось, что он уверенно двигается к своей цели, «срезая путь», т. е. проходя более коротким путем по местам, где прежде не бывал. Из этого следует, что у него точно была мысленная «пространственная карта» местности!

Заповедник, первый выход медведя в лес. Страшновато бедному!

А как молодые медведи осваивали естественную среду обитания! В период, когда выращенных на биостанции медвежат еще не увозили выпускать в другие леса, а следили за ними и в заповеднике, и в окрестностях Бубониц, Валентин Сергеевич наблюдал за поведением молодых медведей поздней осенью, когда им положено залегать в берлогу. Совместно с сыном Сергеем, который подменял его на дежурствах в палатке около места предполагаемой берлоги, и со Светланой Ивановной, доставлявшей пищу наблюдателям, они провели замечательные исследования. Оказалось, что медвежата, выросшие без матери, с наступлением зимы самостоятельно и «квалифицированно» строили себе берлогу для зимнего сна! Раньше считалось, что в этом строительстве они лишь подражают матери и набираются опыта. Вот вам и «соотношение врожденного и приобретенного» в поведении!

Однако Пажетнов стремился совершенствовать правила (точнее «инструкцию») воспитания медвежат-сирот. Детеныши стали поступать сначала из ближайших охотхозяйств и от отдельных охотников, а потом и из более отдаленных лесов. Однажды кто-то подбросил Пажетновым под дверь, в мороз, медвежат недельного (!) возраста, и Валентин Сергеевич и Светлана Ивановна их спасли и вырастили.

Отработка методики началась уже в Бубоницах. Со временем стационар заповедника был реорганизован в Торопецкую биологическую станцию «Чистый лес». Основная научная ориентация биостанции — изучение биологии крупных хищных млекопитающих, а также работа по реабилитации медвежат-сирот.

В 1993 г. Валентин Сергеевич защитил докторскую диссертацию на тему «Экологические основы охраны и управления популяциями бурого медведя Центральной части европейской России», а в 1997 г. ему было присвоено звание «Заслуженный эколог России».

Трудное было время — начало 90-х! У Пажетновых не было времени для поддержания большого огорода, который прокормил бы их зимой, зарплата у них была небольшой, а работы с медведями — хоть отбавляй. В те времена трудно было всем, но жителям деревень — особенно...

Неожиданную помощь в 1992 г. они получили от швейцарского профессора Х.-П. Липпа, который был заинтересован провести на территории станции уникальный эксперимент по генетическим основам поведения лабораторных мышей в связи с морфологическими особенностями их мозга, когда эти животные выживали в условиях, приближенных к естественным (в огромных вольерах). Это было и замечательное творческое содружество, и материальная помощь. А в 1994 г. на помощь пришел Международный фонд защиты животных (International Fund for Animal Welfare, IFAW, — неправительственная организация в области защиты животных, имеющая представительства в 17 странах мира). Валентин Сергеевич стал руководителем проекта «Реабилитация медвежат-сирот», проекта, который в буквальном смысле вдохнул жизнь в работу семьи Пажетновых. К тому времени и Сергей, и Наталия перебрались со своими семьями на постоянное жительство в Бубоницы.

Сейчас на биостанции «Чистый Лес», точнее, в Центре спасения медвежат-сирот, работают три поколения семьи Пажетновых, т. е. дети и внуки с семьями. Все они — или специалисты биологи, или преданные идеям спасения медвежат-сирот энтузиасты.

Три поколения Пажетновых — «медведеведов»: Валентин Сергеевич (в центре), Сергей Валентинович (сын) и Василий Сергеевич (внук) в Бубоницком лесу

Как же воспитывали сирот? Наблюдения за подрастающими медвежатами проводились именно во время совместных с ними «экскурсий» в лес. Этот прием (использовать его в свое время предложил Крушинский) давал интереснейшие результаты и регулярно проводился в течение многих сезонов. Реакция следования (как проявление реакции «запечатления» на подвижный заметный объект) у детенышей медведя выражена достаточно четко, но не так, разумеется, «фатально», как у выводковых птиц. Однако они дисциплинированно бежали за таким «объектом», т. е. за человеком. Медвежата послушно следовали за человеком, знакомясь по дороге со многими деталями их будущей жизни в лесу. Наблюдения за ними позволили собрать богатый материал. Общим результатом наблюдений было выделение четких стадий становления поведения бурого медведя в естественных условиях.

Не самые маленькие медведи — уже умеют сидеть, пить из бутылочки. На втором плане — Светлана Ивановна кормит других медвежат. Бубоницы, около 2000 г.

Так вот, об этих стадиях у бурого медведя. Медведица с медвежатами выходит из берлоги примерно в начале апреля, и детеныши начинают знакомиться с внешним миром. К этому времени у них формируется «предметное» зрение. Интересно, что глаза у них открываются где-то в феврале, однако специальные пробные эксперименты с предъявлением им в этом возрасте классического теста «зрительного обрыва»¹ показали, что они этого «обрыва» не видят. А в апреле — у них со зрением уже всё в порядке.

Этот зверь чуть постарше, уже начинает есть из миски

По мере появления растительности (это уже в мае) детеныши начинают ею питаться, и она составляет значительную часть их рациона. Пажетнов придумал, как составить список кормовых растений медведя. На экскурсии в лесу он смотрел, что едят медвежата, и такие же порции трав из этого биотопа отправлял в сумку, а дома специалист по медвежьим кормам Светлана Ивановна составляла соответствующий список видов растений. Белковую пищу эти детеныши получали, поедая яйца и личинок лесных муравьев. В один из сезонов, когда на воспитание набралось 18 (!) медвежат-сирот, в одном из участков примыкающего к биостанции леса, где было «муравьиное царство», местность подверглась нашествию медведей, и все муравейники были разгромлены (правда, потом всё быстро восстановилось). По мере взросления молодых медведей их поведение меняется, что и было подробно и квалифицированно описано. Валентин Сергеевич придавал большое значение особенностям проявления оборонительного поведения (т. е. страха и тревоги) при взаимодействии медвежат с новыми и часто пугающими объектами и событиями в лесу.

Уже подросшие дети на одной из прогулок в Бубоницком лесу (май-июнь, 2000-е годы)

Однако такие экскурсии с детенышами медведей в скором времени стали редкими — совершенствование методики воспитания этих детенышей требовало минимизировать их контакты с человеком. В ранний период выкармливания сирот, когда медвежат надо было кормить из бутылочки молоком, а затем и кашей, кормящему человеку надлежало надевать темные перчатки и закрывать лицо темным капюшоном. Надо было исключить формирование раннего опыта ассоциации внешности человека (ярких «пятен», т. е. лица и рук) с кормом, поэтому в медвежью «детскую» перестали пускать посторонних, а экскурсии с ними совсем (или почти совсем) не проводили. В начале апреля детенышей переводили в специальный вольер, где им выкладывали пищу, стараясь поменьше с ними контактировать. А через некоторое время дверь вольера начинали оставлять открытой, и медведи могли выходить в лес. И они выходили, иногда пропадая надолго. В какой-то момент медвежатам надевали специальный электронный ошейник, сигнал с которого помогал отыскивать их в лесу не только в первое лето их жизни, но и в дальнейшем. В августе этих медведей отлавливали, заключали в клетку и перевозили в место их будущего пребывания. Вот и вся внешняя сторона истории...

Прогулки по первому снегу

А куда медведей выпускали? В заповедник «Брянский лес», который почти лишился популяции бурого медведя, в леса Карелии, в леса Эстонии...

У Пажетнова, естественно, появились последователи — зоологи и в нашей стране, и зарубежом, где есть медведи и где люди сталкиваются с проблемой их охраны. Это, например, сотрудники Уссурийского заповедника и заповедника «Негула» (Эстония). Недавно (в 2021 г.) выпустили трех медвежат на Алтае, около Телецкого озера.

Как всё это выглядит понятно и даже просто! Но эти правила появились путем кропотливого, вдумчивого труда и внимательного наблюдения за поведением этих животных, не говоря уж о том, что исследователь сталкивался с большими трудностями, преодолевать которые он учился всю жизнь.

Идеи спасения медвежат-сирот — это, естественно, специальная глава современной работы по охране природы. В более общей форме идея охраны природы нашла отражение и в жизни биостанции «Чистый Лес», за которой может каждый следить в хронике сайта и соцсетях. Развернулась активная и квалифицированная работа по экологическому просвещению, которая получила поддержку и IFAW, и Торопца. По лесам, лугам и болотам биостанции пролегла замечательная «экологическая тропа», пройти по которой удалось многим заинтересованным людям — среди них были и дети, и взрослые, и жители Торопца, и посетители из других мест. И еще — уже несколько лет проводятся детские экологические школы под названием «Медвежата». Они проводятся в соседней с Бубоницами деревне Косилово, где построен (с участием IFАW) для этой цели большой «Дом Медведя». Такая школа — настоящее, серьезное научное мероприятие для школьников, для которых проводятся и лекции, и практические занятия. И семья Пажетновых — ядро и душа этих школ.

Выступление трио Пажетновых на празднике в «Доме Медведя». Слева направо — Валентин Сергеевич, Светлана Ивановна и Наталия Сергеевна (их дочь)

Талантливый человек — талантлив во всём. Невозможно описать и круг общения Валентина Сергеевича, и широту его интересов. И еще — он был талантлив не только в той области биологии, где триумфально преуспел, но и «в жизни». У него был абсолютный музыкальный слух и красивый голос, он умел общаться с детьми, он был незаурядным писателем, улавливая те нюансы стиля каждой своей книги, которые делали ее потом замечательной (включая и детские сказки!). А как он рисовал! Карандашные рисунки Пажетнова — это отдельная страница его жизни. Вот простое поздравительное письмо с пожеланиями «всего-всего» в Новом таком-то году, а внизу страницы — медведь в необычной, но очень «живой» позе, которую Валентин Сергеевич явно изобразил мгновенно, потому что хотел оживить это поздравление!

Апофеозом его литературного творчества стала богато иллюстрированная книга «Лесной Батюшка» (2020). В другой книге «Моя жизнь в лесу и дома» (2014) Пажетнов с удовольствием вспоминает свое пребывание в Ташкенте, куда его семья была эвакуирована во время войны. Он буквально жил в лесных зарослях (около реки), исчезая из дома на несколько дней. Можно понять, что именно в то время он осознал, что его призвание — стать натуралистом. Во всяком случае, у него появилась мечта — жить в лесу и вместе «с лесом».

Дома с котом Фунтиком

Валентин Сергеевич не дожил меньше двух недель до своего 85-летия (праздники в Бубоницах— это тоже отдельная тема), судьба распорядилась по-другому — он ушел до юбилея. Его будет не хватать, и уже не хватает всем его друзьям, которых у него было много-много. Его дети, внуки и правнуки будут не только долго горевать, но будут и гордиться им! А его книги, о которых требуется отдельный рассказ, останутся у нас, и не только у нас. Это и современная полевая зоология, и благородная успешная работа по спасению животных, но это еще и русская природа и страницы замечательной жизни замечательного человека!

Назвать Валентина Сергеевича Пажетнова специалистом по биологии бурого медведя совершенно недостаточно, поскольку он был высококомпетентным специалистом по «биологии леса». Он родился в г.Каменске (Ростовская обл.) в семье военнослужащего и бухгалтера. Работая до армии на заводе, освоил несколько (чуть ли не десять!) рабочих специальностей, подкрепленных соответствующими «дипломами», чем потом немало гордился. После армии (служба его проходила в Приморье) он вернулся домой, и они поженились со Светланой Ивановной. Довольно скоро новая семья уехала в Красноярский край (Ярцево), там родился и их первенец — Сергей. Валентин Сергеевич стал промысловым охотником: уходил на многие недели в лес, возвращался усталым и измотанным (трудно было Светлане Ивановне!). И опять — в автобиографической книге Пажетнов описал, как накапливался уникальный опыт натуралиста, следопыта и охотника, как он мечтал о жизни в лесу в гармонии с природой, но осуществить это было совсем непросто. В Сибири он поработал на разных «фронтах» — не только охотником, но и проводником в геологической партии, выполнял много других работ, поскольку надо было кормить семью, — но созревало решение стать зоологом-охотоведом. Это решение и определило его дальнейшие шаги. Семья вернулась на родину, а Валентин Сергеевич поступил во Всесоюзный сельскохозяйственный институт заочного образования (ВСХИЗО; сейчас РГФЗУ) и закончил его как охотовед. В те годы ВСХИЗО был «кузницей кадров» для заповедников, заказников и многих других учреждений. Во время учебы (точнее во время экзаменационных сессий, на которых сокурсники только и могли встречаться) он познакомился с Виктором Павловичем Бологовым (известным специалистом по волку), который, в свою очередь, и привел его к профессору Крушинскому.

¹ Тест «зрительный обрыв» оценивает зрительное восприятие глубины у животных. Для этого животное помещают на плоскую поверхность, покрытую стеклом, часть которого «нависает» над поверхностью.