Есть люди, которым в школе достаточно легко давалось черчение. Они могли в уме представить форму конечной детали, видя её развёртку на бумаге, или в нужном месте нарисовать сечение. Возможно, это вы; но если нет, то наверняка хотите узнать, как мозг это делает? Да? Тогда непростая для чтения, но информативная книга «Ум в движении. Как действие формирует мысль» когнитивиста Барбары Тверски для вас. На её страницах вы сможете также найти для себя информацию о научном объяснении креативности, создании визуальных средств социального взаимодействия и многом другом.

Барбара Тверски и ее книга. Барбара — почётный профессор психологии в Стэнфордском университете и педагогическом колледже Колумбийского университета. Является автором более 200 работ о пространственном мышлении, памяти, дизайне и креативности. В своей первой книге «Ум в движении. Как действие формирует мысль» (англ. Mind in Motion: How Action Shapes Thought) автор объединила накопленные знания о принципах работы мозга, ориентации и оценке положения тела в пространстве, творческой составляющей мышления и о многом другом. Источник: SFStation

Книга состоит из двух взаимодополняющих частей. В первой части «Мир в уме», которая, в свою очередь, подразделяется на четыре главы, автор стремится раскрыть природу нашего мышления о пространстве. А во второй части под названием «Ум в мире», состоящей из шести глав, приводится описание нашего вклада в создание мира и окружающего нас пространства.

В предисловии Барбара Тверски даёт краткий анонс глав для того, чтобы каждый мог найти что-то интересное, при этом не читая всю книгу. Возможно, автор понимает, что кто-то захочет посетить лишь часть интересующих их лекций-глав. Вот их список:

• глава 1 (пространство тела),
• глава 2 (пространство вокруг тела),
• глава 3 (пространство ориентации),
• глава 4 (варианты и трансформации пространственного мышления и способности к пространственному восприятию),
• глава 5 (отражение мыслей в жестикуляции и её влияние на мышление),
• главы 6 и 7 (наши говорение и мышление о пространстве и практически обо всём остальном),
• главы 8, 9 и 10 (разработка и использование когнитивных инструментов, карт, диаграмм, систем обозначений, схем, графиков, визуализаций, объяснений, комиксов, зарисовок средств дизайна и изобразительного искусства).

Несмотря на то, что в книге поднимаются очень интересные темы, написана она непростым языком. И порой повествование может показаться читателю заунывным. Вот один из примеров достаточно скучного описания потрясающих структур, найденных в мозге, под названием клетки решётки:

«В 1990-е гг. в мозге крыс были обнаружены клетки, обеспечивающие пространственную организацию клеток мест. Они находятся в энториальной коре, обрамляют гиппокамп и имеют множество взаимосвязей с ним. Их назвали клетками решётки, потому что они выложены в двумерной поверхности, как сетка карты, и схема активизации нейронов строится по принципу решётки».

Признаться, после прочитанного не возникло желания открыть оригинальную статью и убедиться в этом лично. А вот для сравнения, как о том же самом пишут сёстры Эстбю в книге «Это мой конёк» (на «Биомолекуле» на неё уже есть рецензия):

«Предположения подтвердились: люди, как и крысы, любую местность превращают в схему в виде шестиугольника. Да мы все как пчёлы! И весь мир предстаёт перед нами как шестиугольная сетка».

После этого отрывка оригинальная статья, представшая перед глазами, надолго засела в памяти. Но вернёмся к «виновнику торжества».

Повествование помогают облегчить черно-белые рисунки и фотографии, которые по главам распределены неравномерно. Их ожидаемо намного больше в рассказе о графическом представлении и создании мира, но достаточно мало в тех темах о нашем мироощущении, которые трудны для понимания. При этом хотелось бы отметить, что автор снабжает описание экспериментов ссылками на оригинальные статьи, в которых при желании можно найти более подробную иллюстрированную информацию.

В восьмой главе «Пространства, которые мы создаём: карты, схемы, рисунки, объяснения, комиксы» нашёлся интересный пример о связи карт и эпидемиологии:

«Они [карты] позволяют отслеживать распространение заболевания, становясь первым шагом для обнаружения его причины, как было сделано в знаменитой работе методичного врача Джона Сноу в отношении эпидемии холеры в Лондоне в 1845 г. В те времена никто не знал, что вызывает эту болезнь. Сноу попросил отмечать каждый случай на карте Центрального Лондона (его карта представлена на рис. 8.5). Он заметил, что многие случаи заболевания концентрированно встречаются в окрестностях водоразборной колонки на Бродстрит, и велел снять с неё ручку.

Карта центрального Лондона, составленная Сноу в 1854 г., с указанием локализации случаев заболевания холерой (обозначены точками). Иллюстрация из книги Барбары Тверски «Ум в движении. Как действие формирует мысль». — М.: Альпина нон-фикшн, 2020. — 448 с.

После этого с эпидемией было практически покончено, и одновременно зародилась наука эпидемиология, до сих пор в значительной степени основанная на картах».

Или вот занимательный пример: перед вами еще один замечательный способ использования руки — для представления нот и руководства пением хора. Это «гвидонова рука», названная так потому, что ее изобретение приписывается монаху Гвидо д’Ареццо, жившему в XI веке. Ее вариант представлен на рисунке ниже. Этому итальянскому монаху принадлежит также система обозначения ступеней, используемая и по сей день: до, ре, ми, фа, соль, ля, си, до. Для дирижирования хором в те времена ноты писали на ладони и пальцах, а затем указывали нужные ноты певцам. Хотя «гвидонова рука» вышла из употребления с распространением печатных нот, сегодня она переживает второе рождение.

«Гвидонова рука» — средство записи и исполнения музыки, известное с XI в. и использующееся до сих пор. Иллюстрация из книги Барбары Тверски «Ум в движении. Как действие формирует мысль». — М.: Альпина нон-фикшн, 2020. — 448 с.

Книга будет интересна философам, когнитивистам, людям, работающим в дизайн-индустрии. При этом помните, что никто не мешает вам выбирать лишь интересующие тематики, от этого общая канва повествования никак не нарушится, а интерес к книге, из-за особенностей её написания, не угаснет.