Ковчег Харона

Сюжет для небольшого фантастического рассказа: ученые открыли способ воскрешения вымерших животных, и Харону надо перевезти тени дронтов, сумчатых волков, странствующих голубей обратно через Стикс. Он строит лодку побольше, чтобы в нее влезли мамонты, туры и большерогие олени. Получается целый ковчег. Животные заходят на борт, ковчег не выдерживает и идет ко дну. Всё: никого воскресить не получилось.

Эту же мысль отстаивает книга с очень неподходящим названием: «Наука воскрешения видов. Как клонировать мамонта». Название обманчивое, потому что книга обстоятельно и дотошно доказывает: воскрешение вымерших видов в строгом смысле невозможно. Его нельзя осуществить сейчас и едва ли будет возможно осуществить в будущем.

Будет не лишним напомнить историю «воскрешения видов», в первую очередь мамонтов. Впервые идея их воскрешения появилась, кажется, в 1937 году в СССР. С острова Врангеля в Академию наук СССР сообщили, что охотники наткнулись на берегу моря на промороженную тушу мамонта. Академия организовала экспедицию, чтобы доставить мамонта в Москву. Во время подготовки в том числе обсуждали возможность воссоздать популяцию мамонтов, если туша вдруг окажется от самца, у которого сохранилась сперма. Но все пошло не так.

С большой помпой в начале 1938 года экспедиция отправилась на север. За ней следил весь мир. Вместе с учеными ехали журналисты, кинооператоры. Во Владивосток отправили два вагона оборудования, двести литров формалина, 17 ящиков стеклянной лабораторной посуды. В Академию мешками несли письма со всей страны с пожеланиями успехов.

Воскрешенный мамонт. Иллюстрация к рассказу В. А. Обручева «Событие в Нескучном саду» («Костер», №11, 1940 год). Академик Владимир Обручев в небольшом рассказе фантазировал, как доставленный с острова Врангеля замороженный мамонт оттаял и ожил в Москве. Обручев утверждал, что такое вполне возможно — ведь сохраняются же в мерзлом состоянии мелкие животные: насекомые, лягушки, рыбы. Однако дальнейшее изучение показало, что никаких живых клеток у мамонтов не сохранилось

Мамонтиада кончилась полным крахом. «Мамонт» оказался полуразложившейся тушей кита.

Позже, больше в качестве курьеза, обсуждалась возможность получить семя от мамонтенка Димы. Это тоже кончилось ничем. И тема воскрешения мамонтов и прочих вымерших видов стала маргинальной — до недавнего времени. Успехи генетики открыли перед учеными новую перспективу: воссоздать вымершие виды через редактирование генов их ныне живущих родственников. Идея получила такую популярность, что в последние десять лет восстановление вымерших видов фактически стало новой научной отраслью.

Автор книги «Наука воскрешения видов» профессор Бет Шапиро — специалист по «древней ДНК». В Калифорнийском университете она заведует лабораторией, которая придумывает технологии для извлечения ДНК из старых костей, зубов, волос и семечек, а затем изучает то, что удалось извлечь. Шапиро занималась ДНК дронтов, саблезубых кошек, гигантских медведей. С темой воскрешения видов она знакома не понаслышке и относится к ней скептически.

Говоря начистоту, по мнению Шапиро воскрешение исчезнувших животных невозможно. В том числе невозможно клонирование мамонта (несмотря на подзаголовок книги). Для клонирования нужна сохранная живая клетка, а ее у мамонтов не найдут никогда. По тем же причинам невозможно клонирование дронтов, моа и прочих вымерших животных.

Можно создать только что-то внешне или адаптационно похожее на них. Как пишет сама Шапиро, «что-то наподобие мамонта».

Это будет не мамонт, а, скорее, «псевдомамонт» или «слононт» — существо более близкое к слонам, но внешне напоминающее мамонта. Широкой публике его, разумеется, представят как мамонта, однако честный биолог ни за что не причислит его к роду Mammuthus.

Мы можем по чертежам воссоздать точную копию средневекового города, построить такие же, как пятьсот лет назад, крепости и лачуги, выкопать колодцы и выгребные ямы, даже — пойдем до конца! — набросать всюду навоз, гниль и мусор, запустить на улицы гусей со свиньями. Но станет ли такой город в самом деле средневековым? Начнут ли его обитатели говорить на средневековом наречии, травить средневековые анекдоты и вообще думать по-средневековому? Нет, конечно. Так же и с «мамонтом воскрешенным».

Своеобразный аналог «воскрешения мамонтов» — фестивали исторических реконструкций. Люди в соответствующей одежде, с дотошно восстановленным оружием и прическами, но порой говорящие на другом языке... можно ли считать их викингами или солдатами Наполеона? Фото Андрея Лобанова с сайта mosantico.ru

Уже сегодня по образцам ДНК мамонта можно изменить последовательность слоновьего генома и вырастить слона, покрытого шерстью. Но такое животное не станет вести себя как мамонт, не будет думать, как мамонт, или трубить «на языке» мамонта. Это будет декоративный мохнатый слон, не более того.

«Вымершие виды ушли от нас навсегда. Нам никогда не удастся воскресить животное, на 100% идентичное исчезнувшему — психологически, генетически и поведенчески. Но мы можем воскресить отдельные черты вымерших животных», — пишет Шапиро.

Появление волосатого слона, который будет выглядеть как мамонт, кажется неизбежным чисто по коммерческим причинам. Нетрудно предположить, что «возрождение мамонта» станет сенсацией, будет обставлено как шоу, про животное снимут фильмы, сериалы, мультфильмы. Поглазеть на него поедут туристы из всех стран, а потом его, может быть, повезут на гастроли по всей планете.

Пиарщики и журналисты завалят публику восторженными откликами и будут доказывать, что животное — именно мамонт, а не просто волосатый слон. Мнение генетиков и палеонтологов в лучших традициях вывернут, как чулок, наизнанку.

Пожалуй, такое воскрешение случится в ближайшие полвека, потому что это серьезная золотая жила. Однако на самом деле мы никогда не увидим ни мамонта, ни моа, ни сумчатого волка. В лучшем случае нам достанутся копии утраченных оригиналов.

А зачем? По словам Шапиро, такие копии нужны, и дело не в шоу-бизнесе. Их можно и нужно интродуцировать в современные ландшафты, чтобы вернуть им утраченную полноту. Для такой интродукции не нужен идеалистический стопроцентный мамонт, хватит пятипроцентного.

«На мой взгляд, истинная ценность восстановления вымерших животных заключается именно в экологическом возрождении, а не в возрождении видов», — пишет Шапиро. Она полагает, что ученым надо сделать морозоустойчивого слона для Арктики, а не шерстистого слоника для зоопарка.

Не боящийся холодов «слононт» оживит тундру, он станет топтать кустарники и поедать растительность в огромных количествах, поможет распространению семян растений, насекомых, а также распределению питательных веществ: «Новое гибридное животное сможет воспроизвести все действия мамонта, не будучи при этом мамонтом, и в перспективе это благотворно повлияет на экосистему Арктики».

Шапиро цитирует создателя российского Парка плейстоценового периода Сергея Зимина, который попробовал воссоздать кусочек тундростепи. Его ждала сенсация: в течение нескольких сезонов крупные травоядные — зубры, лошади, овцебыки, несколько видов оленей и другие — преобразовали почти бесплодную тундру в богатые травой пастбища. Они топтали землю, поедали траву, переворачивали слои почвы, распространяя семена, удобряя землю навозом.

Двугорбые верблюды в Плейстоценовом парке в Якутии, 24 ноября 2021 года. Фото из группы парка в Фейсбуке

Опыты Зимина показали, что в «плейстоценовом пазле» не хватает одного критически важного элемента — размером со слона. И чтобы запустить превращение тундры в богатую тундростепь, нужно не только восстановить популяции зубров, оленей, лошадей, но и получить слона, чьи гены будут отредактированы учеными для жизни в холодной Сибири.

Журналисты назовут это животное мамонтом, но мамонтом оно не будет.