Очерки поведения животных

Совершенно точно, что эту книгу нужно иметь под рукой каждому, у кого есть домашние животные. Борис Жуков рассказывает, что, собственно, означает наука о поведении животных — зоопсихология. Кстати, зоопсихология появилась намного раньше, чем психология: наблюдая за поведением животных, люди постепенно стали лучше понимать собственные поступки. Жуков рассказывает, почему вокруг домашних любимцев выстроена такая сложная мифологическая система, состоящая из предрассудков, суеверий и ложных толкований. Вы уверены, что загнанная в угол крыса нападает на человека? А почему собаки, выросшие вне общества людей, ведут себя совсем по-другому по отношению к человеку? И для чего человечеству потребовалось одомашнивать кошек, если они так и не стали настоящими «друзьями человека»? А какие отношения царят в закрытых животных сообществах — да хотя бы в том же курятнике?

История отношений человека и животных — это прежде всего история сочинения животных «под человека». Самая большая ошибка — давать поведению животных привычные, бытовые толкования. Даже самый наблюдательный хозяин не может быть уверенным, что именно в данную минуту чувствует и думает его любимец (кстати, вот еще одна серьезная научная проблема — способны ли животные мыслить, и есть ли у них хотя бы зачатки абстрактного мышления). Книга Бориса Жукова — это хроника того, как человек сначала приручал животных, потом давал их поведению объяснения религиозного и метафизического характера, потом метафизику из зоопсихологии изгнали, но для этого потребовалось несколько столетий.

Поведение животных, конечно, способно удивлять нас до сих пор. «Введение в поведение» не расставляет все точки над i, но даёт довольно обстоятельную сумму научных фактов, гипотез и экспериментов, после которых вы сможете более точно анализировать поведение своего кота или пса. Впрочем, Жуков признает, что многие моменты в поведении животных до сих пор остаются до конца непонятными (например, почему домашние коты умеют ловить мышей, если их никто этому не учил), но сам автор признает, что книга его — не о будущем науки о животных, а очерки ее истории.