Только что прочитал книгу. Отметить для себя, что показалось важным. Возможно, покажется важным кому-то еще.

Книга — о рождении ботаники, морфологии и биологической систематики. Убедительно показывает все безумие расхожих популярных представлений о «научном методе».

1. Полюбившаяся многим хлесткая фраза Резерфорда про деление наук на физику и коллекционирование марок. В книге показано единство метода новой (идущей от Галилея, Кеплера и Ньютона) физики и новой биологии (физиологии, ботаники). «О чем вижу, то и пою» — это, отчасти, про народную систематику (хоть и там все не настолько просто), «описательность» ботаники — результат сложнейших, очень нетривиальных мыслительных операций, когда из непосредственного восприятия «растения» (само это понятие — результат долгого развития) выбрасывается почти все, остается морфологическая схема. И уже эти схемы можно классифицировать, описывать строгим научным языком, и так далее. Описательные науки так же противоречат «здравому смыслу» и «непосредственному восприятию», как и квантовая механика. Кстати, как и классическая механика тоже.


2. В основе метода современной науки — процедура «идеации», отображения мира, данного (?) нам в ощущениях, в пространство идеальных сущностей, которые уже и изучаются рациональными методами. Нет ничего тупее и пошлее сентенции «наука основана на эксперименте» (как будто эксперимент — самоочевидное понятие). «Что можно, а что нельзя наблюдать, зависит от теории, которой вы пользуетесь» (Эйнштейн). Книга убедительно демонстрирует всю правоту этого утверждения, причем, за пределами физики, которую Э. имел в виду.


3. Общее направление, заданное при рождении современной науки — это удаление от человека, от непосредственных восприятий, от его нужд и потребностей. Тут напрашивается (у меня) ассоциация с лосевской «Диалектикой мифа», где это сказано с большим напором и очень эмоционально. В книге все очень академично по тону. Противопоставляется традиции Парацельса (первичный интерес: болезни — лекарства — растения); в той ботанике, что возникла, как раз съедобное — несъедобное, целебное — смертоносное и т. п. деление оказывается неважным, абстрагируются от вкуса, запаха, цвета. Остается (и то...) одно осязание: пространственная структура.


4. Социальная организация науки с ключевым делением на профессионалов и профанов является неизбежным следствием этой гносеологической установки на расчеловечивание объекта исследования. (От себя: вот поэтому в литературе и искусстве могут быть великие дилетанты, а в науке, практически, нет — искусство, слава Богу, еще не настолько расчеловечилось).


5. Детально показано, как методика навязывает идеологию. Технические особенности собирания и хранения гербариев, дороговизна и низкое качество цветных иллюстраций в научных книгах, вот это вот все привходящее, влияет на решения, что важно, а что нет. Грубо говоря, если человек изучал ботанику по черно-белым иллюстрациям, ему трудно поверить, что цвет растения важен. И о самих этих иллюстрациях, как далеки они от «что вижу, о том и пою» (показывают части растения, которые в действительности не сосуществуют во времени, и так далее).


6. Биологическая систематика как пример нематематической рациональной системы и как доказательство нетождественности понятий «формализация» и «математизация».

Наверно, еще что-то вспомню потом. А, в общем, это надо читать всем, кто реально интересуется историей и философией науки.