Журавль-красавка — индикатор экологического благополучия в степях России

Виктор Белик, Валентин Ильяшенко, Елена Ильяшенко
«Природа» №4, 2020

В связи с критическим состоянием журавлей во всем мире 2020 год объявлен международным годом журавлей. Почему же такие большие и сильные птицы, практически не имеющие врагов в природе, оказались в списках красных книг как уязвимые и находящиеся под угрозой исчезновения виды? Основная причина кроется в деградации и исчезновении местообитаний этих птиц. Особенно это коснулось журавля-красавки (Anthropoides virgo) — единственного вида из всех обитающих в России журавлей, жизнь которого связана с сухими открытыми ландшафтами. К концу прошлого века численность красавки удалось частично восстановить, однако в последнее десятилетие она вновь начала сокращаться в некоторых популяциях (в Причерноморье, в Крыму, на Дону и в Поволжье). Для выяснения причин и разработки новых рекомендаций по охране красавки были организованы комплексные исследования на юге России, частично поддержанные грантом Русского географического общества «Дистанционный мониторинг южнорусских популяций журавля-красавки — „флагового“ вида для сохранения биоразнообразия степей России».

Об авторах

Виктор Павлович Белик — доктор биологических наук, профессор кафедры зоологии Академии биологии и биотехнологии имени Д. И. Ивановского Южного федерального университета. Область научных интересов — фауна, экология, зоогеография и охрана птиц Северного Кавказа и Южной России.

Валентин Юрьевич Ильяшенко — кандидат биологических наук, заведующий лабораторией сохранения биоразнообразия и использования биоресурсов Института проблем экологии и эволюции имени А. Н. Северцова РАН. Известный орнитолог, специалист в области птерилезиса, систематики птиц, а также охраны редких видов и их местообитаний.

Елена Ивановна Ильяшенко — кандидат биологических наук, научный сотрудник той же лаборатории, исполнительный директор Рабочей группы по журавлям Евразии. Занимается изучением и сохранением редких видов птиц и их местообитаний, в частности журавлей Евразии.

Журавли — группа своеобразных реликтовых птиц, объединенных в семейство журавлиных (Gruidae). В мире насчитывается всего 15 видов, и 11 из них включены в Красный список МСОП^* как уязвимые и находящиеся под угрозой исчезновения виды. Из семи видов журавлей, обитающих в нашей стране, пять внесены в Красную книгу России. Под особой охраной эти крупные стройные птицы на высоких ногах, с длинной шеей и довольно широкими крыльями находятся и во многих других странах.

В связи с критическим состоянием журавлей Восточной Азии, Дальневосточное отделение Всемирного фонда дикой природы (World Wildlife Fund, WWF) предложило объявить 2020 г. — годом дальневосточных журавлей, чтобы обратить внимание на необходимость сохранения этих редких птиц и мест их обитания. Международный фонд охраны журавлей (МФОЖ) поддержал эту инициативу и в декабре 2019 г. на совещании по разработке стратегии по сохранению журавлей Восточной Азии с участием представителей шести азиатских стран объявил 2020 г. — годом журавлей. Эту идею подхватил и Союз охраны птиц России: в 2019 г. на ежегодном собрании было решено, что все виды журавлей, обитающие в России, заслуживают такого внимания.

Основная причина, влияющая на сокращение численности журавлей, — деградация и исчезновение их местообитаний.

Большинство видов журавлей живут на труднодоступных болотах в тундре, а также в тайге, степях и горах, но и там эти птицы вынуждены отступать под влиянием хозяйственной деятельности, прямого преследования, неумеренной охоты и т.д. Из всех обитающих в России журавлей лишь один вид — журавль-красавка (Anthropoides virgo) — связан с сухими открытыми местообитаниями. Гнездится он обычно на голой земле, на пастбищах и полях в равнинных степях и полупустынях, и потому оказался особенно уязвим.

Особенный журавль

Красавка отличается от других журавлей более короткими, «сухопутными» ногами и коротким клювом, приспособленным для сбора корма на твердой поверхности. Нет у красавки и обычных для других видов проплешин (красных сигнальных пятен голой кожи) на голове, зато эти птицы украшены изящными белыми косицами за глазами и эффектным черным «галстуком» на шее. Кроме того, красавки, в отличие от остальных болотных журавлей, не теряют способности к полету при летней линьке первостепенных маховых перьев, что очень важно для уязвимых степных птиц.

Эти признаки позволили выделить красавку в отдельный род с единственным видом — A. virgo. В переводе с латыни virgo означает ‘дева’. В англоязычных странах с легкой руки Марии-Антуанетты, которая была восхищена обликом изящной птицы, красавку называют девушкой-журавлем (demoiselle crane), а в Монголии за сходство с седовласыми старцами именуют дедушкой-журавлем (өвөгт тогоруу).

Гнездится красавка в аридных пустынно-степных регионах южной Палеарктики. В недавнем прошлом она была распространена от Северо-Западной Африки и Балкан до Монголии и Маньчжурии, а в России населяет сейчас степную зону от Крыма и Приазовья до Даурии в Забайкалье [1–4]. Но во все времена ареал красавки отличался весьма высокой динамичностью. В плейстоцене эти птицы обитали в низкотравных перигляциальных степях с доминированием осочки приземистой (Carex humilis) [5], проникая тогда вместе с другими полупустынными видами (сайгаком, тушканчиками, сусликами) далеко на север и запад Европы вплоть до Великобритании [6–8]. Видимо, именно в тот ледниковый период красавки проникли через Пиренейский п-ов, где они гнездились вплоть до начала ХХ в. [9], и на северо-запад Африки.

В голоцене же, после потепления и формирования в Европе современной (рецентной) степной растительности с доминированием высоких густых ковылей, красавки вынуждены были отступить в сухие каменистые степи на Пиренеях и в полупустыни Причерноморья и Прикаспия, где и обитали до начала интенсивного освоения и пастбищного сбоя восточноевропейских степей. В связи с этим интересно отметить, что в Донской области в начале ХIХ в. красавки встречались только в Северном Приазовье у границ с Украиной — в наиболее освоенных человеком районах [10]. Но после того как степи Приазовья в конце ХIХ в. были распаханы, красавка исчезла из фауны Донского края [11, 12]. Однако позже, по мере животноводческого освоения засушливых юго-восточных районов Ростовской области, эти журавли вновь появились в Приманычье у границ с Калмыкией, а к середине ХХ в. стали там даже многочисленны [13–15].

Как свидетельствуют недавние наблюдения в степях Заволжья, Предуралья и Северного Казахстана, красавки смогли заселить их тоже только после деградации злаковых травостоев в результате перевыпаса скота. В этих районах процесс расселения красавок на север стал заметен лишь во второй половине ХХ в. после резкого сокращения площади целинных степей и усиления пастбищной нагрузки на сохранившиеся степные участки [16–18]. На Украине же экспансия красавки на север, в степную зону, проходила, очевидно, еще в ХIХ в. — в период интенсивного развития промышленного овцеводства в России [19]. В тот период красавки были обычны в Приднепровье, Причерноморье и в Крыму, где нередко содержались даже в неволе, в том числе, например, на даче А. П. Чехова в Гурзуфе [20].

Позже, с началом широкой распашки целинных степей под зерновые культуры — на Украине в конце ХIХ в., а в Южной России и Северном Казахстане в середине ХХ в., — ареал красавки стал деградировать и распадаться, приобретая фрагментированный характер [3, 21]. Во второй половине ХХ в. существенно сократилась и общая численность этого журавля, что обусловило включение красавки в Красные книги РСФСР (1983) и СССР (1984). Но затем, благодаря организации особой охраны красавки, развитию гидромелиорации и появлению водопоев для нее в засушливых полупустынных районах, а также в результате спонтанной адаптации к гнездованию на пашнях и среди посевов сельскохозяйственных культур, этот журавль к концу ХХ в. частично восстановил свои ареал и численность, что позволило перевести его в Красной книге РФ (2001) в категорию 5 — восстанавливающийся вид.

Однако наблюдения, проведенные в начале ХХI в., показали, что в некоторых популяциях у красавки вновь наметились негативные тренды, которые стали особенно выражены в последнее десятилетие в Причерноморье, в Крыму, на Дону и в Поволжье [17, 18, 22–24]. В связи с этим для выяснения причин деградации отдельных популяций и разработки новых рекомендаций по охране красавки было необходимо детальнее разобраться в динамике ее ареала и численности, в ее экологических особенностях в разных районах, что и побудило нас организовать специальные комплексные исследования на юге России, частично поддержанные грантом Русского географического общества «Дистанционный мониторинг южнорусских популяций журавля-красавки — „флагового“ вида для сохранения биоразнообразия степей России».

Первые впечатления

Первая встреча с журавлями-красавками у одного из авторов этих строк произошла в полупустынях Калмыкии в далеком 1969 г., еще в студенческие годы [25]. Только начинался май: время свежей зелени, пестрого степного разноцветья и птичьего пения. Наша экспедиционная машина катила по пыльным дорогам Прикумья. Позади остались пойменные леса среднего течения Кумы, обширные тростниковые плавни низовий. Дальше река терялась среди озер и разливов в степях и песках Прикаспийской низины.

Наш очередной лагерь был разбит вечером у Светлого ерика — на окраине обширной озерной системы на юге Калмыкии. Дрожащий звон голодных комаров, костер с душистой ухой, мерцающее звездное небо и, наконец, заполночная тишина остывающей весенней степи... А утром нас в палатке разбудили двусложные песни-дуэты журавлей — громкое, слегка хрипловатое «кррррукрррыы, крррру-крррыы».

Первый трубный клич далекой пары красавок раздался, когда чуть только занялась заря. А вскоре закричали и другие птицы, державшиеся в обширных котловинах среди бугристых песков поближе к лагерю...

Через три года мы вернулись в эти места. Как и прежде, цвел у воды нежно-розовый тамариск, трубили по утрам в степи журавли. Дуэтная перекличка одной из пар красавок донеслась сначала откуда-то из-за дальних холмов на востоке. Затем птицы поднялись там в небо и, покружившись на фоне утренней зари, улетели. В ближайшей падине закричал и вскоре смолк еще один журавль. А днем в этой котловине красавка паслась среди чахлой пустынной растительности.

Зоркий журавль заметил наблюдавшего за ним человека. Раздался короткий тревожный сигнал, и тут же рядом с первой птицей появилась вторая. Вместе, не спеша, они зашагали в сторону, делая вид, будто ничего не замечают. Стало ясно, что где-то недалеко находилось их гнездо!

В памяти тотчас всплыл рассказ нашего известного орнитолога, замечательного писателя-натуралиста Е. П. Спангенберга (1898–1968) о его приключениях при поисках первого гнезда журавля-красавки. Проведя не один полевой сезон в степях, много лет занимаясь изучением жизни птиц, он смог найти, наконец, кладку яиц красавки лишь после того, как поклялся больше никогда не разорять гнезда этих журавлей, даже ради сбора научных зоологических коллекций. Как ни удивительно, но воспользовавшись опытом Спангенберга и поклявшись в случае удачи никогда больше не беспокоить этих удивительных птиц, удалось чуть ли не сразу обнаружить их гнездо.

Два крупных зеленовато-пятнистых яйца лежали прямо на голой плешине земли среди чахлых кустиков полыни, чабреца, цмина, редких стебельков пустынной осочки. Вокруг яиц журавли выложили в кружок собранные поблизости сухие стебли трав, катышки бараньего помета, кусочки толстых черных корневищ какого-то растения.

Тогда считалось, что этот своего рода заборчик нужен птицам, чтобы их яйца не раскатились в стороны во время сильных весенних ветров. Но лишь значительно позже, и опять в той же Калмыкии, удалось выяснить реальную роль этого «заборчика», который красавки использовали, как оказалось, в качестве подстилки для яиц во время дождей, чтобы яйца не выпачкались в глине и не прилипли к мокрому грунту [26].

Современные исследования

Для изучения нынешнего распространения и численности красавки на юге России, а также для выяснения лимитирующих факторов в 2019 г. с мая по август мы провели ряд комплексных экспедиционных исследований в Ростовской и Волгоградской областях, в Ставропольском крае, в Калмыкии и Крыму. Параллельно, в рамках международного проекта «1000 Cranes», продолжено начатое еще в 2017–2018 гг. мечение журавлей цветными кольцами и GPS—GSM-передатчиками с солнечной батареей, которые позволяют следить за перемещениями птиц в течение всего года на местах гнездования, на путях миграций и в районах зимовки.

Весной 2019 г. в Калмыкии и Ростовской области было найдено пять гнезд красавки, возле четырех из которых поймано и помечено цветными кольцами и GPS—GSM-логгерами по одной взрослой птице для изучения их поведения у выводков. Летом передатчиками снабдили еще 27 красавок, в том числе семь взрослых птиц и одну молодую, которых поймали в августе на месте предотлетного скопления журавлей в долине Маныча в Ставропольском крае, и 19 птенцов в возрасте от 35 до 50 дней: по четыре птенца найдены в июне в Ростовской и Волгоградской областях, девять — в Крыму и два — в Калмыкии.

Всего в 2019 г. логгерами мы пометили 31 журавля-красавку, при этом от 24 из них начали поступать сигналы. Они регулярно регистрируются на международном сайте Movebank, где аккумулируются все данные о прослеживании различных животных из многих других научных проектов со всего мира.

Последние исследования показали [27], что в Крыму красавки сохранились в основном лишь в двух изолированных районах — в степях на Керченском и Тарханкутском п-овах, причем на первом из них отмечено очаговое распространение птиц: в заказнике «Осовинская степь», в Караларском природном парке и в районе заповедника «Опукский», где учтены соответственно 5 пар на 5 км², 7 пар на 24 км² и 3 пары на 4 км². В центре же Керченского п-ова большая часть территории занята сейчас сельскохозяйственными угодьями, и поэтому плотность населения красавки гораздо ниже. В 2019 г. там были учтены лишь одна пара с птенцами и две — без потомств, а всего на Керченском п-ове найдено 18 пар, из них 10 с выводками.

На Тарханкутской возвышенности на западе Крыма распределение красавок более равномерное, так как там уцелели достаточно большие участки низкотравной каменистой степи, непригодной для распашки. Всего на Тарханкуте в 2019 г. было учтено 17 пар, из них 6 — с птенцами. Еще 8–10 пар красавок, относящихся к крымской группировке, гнездились также на Таманском п-ове в Краснодарском крае [28].

В Северном Приазовье на юго-западе Ростовской области, где в 1980-е годы красавки обитали в полях с плотностью до 1 пары на 100 км² [29, 30], летом 2019 г. обнаружить их не удалось. По опросным данным, они исчезли там после запустения последних животноводческих ферм в степных балках. Не найдены эти птицы и в Калачской излучине Дона в Волгоградской области, где в поисках журавлей пройдено более 400 км автомаршрутов, хотя в 1997 и 2009 гг. обилие красавки составляло там от 0,83 до 0,45 пар на 100 км² [22]. Среди вероятных причин исчезновения журавлей в этих районах — интенсивное олуговение степей, связанное с изменениями климата, а также зарастание пастбищ высокотравьем и кустарниками из-за низкой численности скота, поголовье которого сократилось здесь в 1990-е годы примерно на порядок.

Даже в сухих степях и полупустынях Калмыкии, где обитает наиболее крупная в Европе прикаспийская популяция, которая еще недавно оценивалась в 14–18 тыс. пар, ее численность сократилась — по нашим учетам 2019 г., как минимум, в три—пять раз по сравнению с началом ХХI в. [22, 24, 31]. Так, обилие красавок в Калмыкии в 1984–2003 гг. составляло 20–45 гнездящихся особей на 100 км² — в степях на Ергенях, 30–51 особей на 100 км² — в полупустынях и 21–53 особей на 100 км² — в пустынях Прикаспийской низменности [32]. В долине Маныча в Ростовской обл. в 1990-х годах гнездилось до 15 пар на 100 км² [30]. Еще в 2003–2009 гг. на Ергенинской возвышенности, в Прикаспийской низменности и Кумо-Манычской впадине на территории Калмыкии, Дагестана, Ставропольского края и Волгоградской обл. обилие этих птиц колебалось в разных условиях от 3,7 до 35,3 пар на 100 км² [22].

Однако в 2019 г. на Ергенях мы учли всего 1,6 пар на 100 км², что в три-четыре раза меньше, чем в конце ХХ — начале ХХI в. В долине Маныча в конце июня 2019 г. отмечены 4,4 пары на 100 км², т.е. в три раза меньше, чем в 1990-х годах, а в начале июля на сухих, безводных степных увалах вдоль соленого озера Маныч-Гудило была встречена лишь одна красавка на 107 км маршрута, т.е. менее 0,5 пар на 100 км².

Миграции журавля-красавки

Долина Маныча служит чрезвычайно важным, ключевым районом для красавок, поскольку здесь проводят все лето также стаи холостых и молодых, неполовозрелых птиц, а в конце лета сюда собираются все красавки из обширных степей Предкавказья, Поволжья и Западного Казахстана, формируя местами большие предотлетные скопления [33]. Утром и вечером стаи журавлей кормятся пожнивными остатками на убранных полях пшеницы или в степи, а днем отдыхают у пресных водоемов. Иногда птицы начинают здесь танцевать, а затем дружно поднимаются в воздух и долго кружатся, парят в мощных восходящих термиках, набирая высоту и порой скрываясь среди облаков. И все это время округу оглашает громкое беспрерывное курлыканье сотен и тысяч красавок.

Остыв в поднебесье от августовского зноя, журавли вскоре начинаются «сыпаться» вниз, к своему пруду. Парами, тройками или четверками, состоящими из неразбившихся выводков, они входят в штопор и быстро пикируют вниз, а затем, свесив ноги, плавно спускаются к земле на парусящих над спиной крыльях. Постепенно вся стая вновь собирается на своем постоянном месте в степи, и в ней опять начинаются танцы, сопровождающиеся неуклюжими прыжками, приседаниями, поклонами, взмахами крыльев и разворотами в воздухе. После вечерней кормежки красавки в густых сумерках улетают с полей на ближайшие мелководные соленые озера, где проводят ночь в безопасности, стоя в воде, а рано утром, в предрассветных сумерках, вновь вылетают на кормежку в поля.

В самом конце августа или в начале сентября красавки дружно стартуют с Маныча на зимовки, маршруты к которым удалось точно проследить благодаря мечению птиц GPS—GSM-логгерами. Покинув Маныч, журавли летят в направлении Дагестана, где смогут остановиться на степных озерах в предгорьях в ожидании лётной погоды или на отдых. Затем они быстрым броском пересекают горы Кавказа, пролетая через Чечню, восточные районы Грузии, Азербайджан и Армению [33, 34]. Дальше красавки минуют Иран и Ирак и оказываются в Аравии, где часто становятся жертвами массовых браконьерских охот. Местные жители с помощью голубого пластика имитируют в безводной пустыне водоемы, привлекающие стаи журавлей на водопой, и сразу десятками стреляют там обманутых птиц [35]. Преодолев Аравийский п-ов, красавки пересекают Красное море и попадают в верховья Нила в Судане, где и проводят несколько зимних месяцев.

Особые миграционные пути у красавок из Крыма: районы их зимовок расположены в Республике Чад — в Сахеле на северной границе африканских саванн. По дороге туда они пересекают Черное море и Турцию, затем Средиземное море, оказываясь в Египте, а затем уже поворачивают на юго-запад — через Сахару в сторону Чада [34].

В начале ХХI в. предмиграционная численность красавок в Калмыкии достигала 40–45 тыс. особей [32]. Но в последние годы на юге России отмечено сокращение их летних стай [22]. В долине Маныча на стыке Ростовской области, Ставропольского края и Калмыкии за пять дней (19–24 августа 2019 г.) мы обнаружили всего две стаи по 300–600 особей и три стаи по 20–90 птиц. Еще одно крупное скопление (около 2 тыс. красавок) было встречено 29 августа.

Проблемы южнорусских степей

Наблюдающаяся депрессия прикаспийской популяции красавки, как и причерноморской, несомненно, связана с зарастанием пастбищ густыми ковыльниками и высокотравьем после сокращения численности выпасаемого скота в конце ХХ в., а также с исчезновением пресных водопоев из-за летних засух и высыхания многих естественных и искусственных водоемов, ликвидации значительной части кошар и ферм в степи, прекращения подачи воды по каналам и из артезианских скважин.

Отмеченные процессы деградации типичных целинных степей и сокращения популяций красавки наблюдаются по всему югу России, где обширные территории, оставшиеся без животноводческих ферм и домашнего скота, покрываются монотонными ковыльниками. Одновременно с журавлями-красавками целинные ковыльные степи покинули малые суслики (Spermophilus pygmaeus), прежде формировавшие очень характерный для сухих степей и полупустынь мозаичный почвенный и растительный покров и обеспечивавшие кормом и гнездовьями многочисленных хищников и обитателей нор: перевязку (Vormela peregusna), степного хоря (Mustela eversmanni), степных орлов (Aquila nipalensis), канюков-курганников (Buteo rufinus), каменок-плясуний (Oenanthe isabellina) и др.

Еще сравнительно недавно с сусликами как вредителями в наших степях велась длительная, зачастую безуспешная борьба самыми разными способами, а сейчас суслики сами спонтанно исчезают на обширных территориях. А вслед за ними исчезают и их консументы и симбионты [36, 37]. Кроме того, в долине Маныча, в Калмыкии и Волгоградском Заволжье в последние десятилетия из-за зарастания пастбищ исчезли также гнездовья краснокнижных каспийских зуйков (Charadrius asiaticus), практически не осталось черных жаворонков (Melanocorypha yeltoniensis). Здесь почти прекратились массовые прежде миграции кречеток (Chettusia gregaria), летевших осенью на зимовку из Казахстана в Африку через долину Маныча. А в песчаных степях Восточного Предкавказья зарастание заброшенных пастбищ привело к быстрой деградации всего туранского фаунистического комплекса рептилий [38].

Упадок животноводства в сухостепной зоне на юге России во многом обусловлен его нерентабельностью в нынешних экономических условиях, отсутствием в России спроса на овечью шерсть местного производства и низкими ценами на баранину. Наиболее важной мерой, которая позволила бы восстановить деградирующие степные экосистемы, в том числе сокращающиеся популяции журавля-красавки и других уязвимых и угрожаемых пустынно-степных животных, может быть поддержка государством традиционного для сухих степей пастбищного животноводства, его возрождение и развитие на юге европейской части России.

Работа поддержана Русским географическим обществом (проект № 36/2019-Р).

Литература
1. Судиловская А. М. Отряд журавли // Птицы Сов. Союза. Ред. Г. П. Дементьев, Н. А. Гладков. М., 1951; 2: 97–138.
2. Козлова Е. В. Птицы зональных степей и пустынь Центральной Азии. Л., 1975.
3. Флинт В. Е. Семейство журавлиные // Птицы СССР: курообразные, журавлеобразные. Л., 1987; 2: 261–335.
4. Ilyashenko E. I. Species Review: Demoiselle Crane (Anthropoides virgo). Crane Conservation Strategy. Baraboo, 2019; 383–396.
5. Зозулин Г. М. К уточнению понятия «перигляциальные степи» // Труды Ростов. отд. ВБО. Ростов-на-Дону, 1960; 1: 62–74.
6. Воинственский М. А. Птицы степной полосы Европейской части СССР. Киев, 1960.
7. Гроссет Г. Э., Динесман Л. Г., Цалкин В. И. О древнем распределении степного сурка // Бюлл. МОИП. Отд. биол. 1965; 70(2): 34–46.
8. Cowles G. The first evidence of Demoiselle Crane Anthropoides virgo and Pygmy Cormorant Phalacrocorax pygmaeus in Britain // Bulletin British Ornithol. Club. 1981; 101(4): 383–386.
9. Hernandez C. F., Tyberg T. The Demoiselle Crane Anthropoides virgo in the Iberian peninsula, a summary of historical and subfossil data // Ardeola. 1999. 46(1): 97–100.
10. Кондратьев В. Систематическое описание животных в войске Донском, составленное в 1822 году // Казачий вестник. Новочеркасск, 1885; 48–59.
11. Номикосов С. Статистическое описание Области Войска Донского. Новочеркасск, 1884.
12. Богачев В. В. Очерк географии Всевеликого войска Донского. Ростов-на-Дону, 1918.
13.. Лерхе А. В. Охотничье хозяйство Донецкого округа Северо-Кавказского края // Краеведение на Сев. Кавказе. 1928; 3–4: 36–38.
14. Лерхе А. В. Охотничье хозяйство Донского округа // Краеведение на Сев. Кавказе. 1929: 1–2: 35–40.
15. Лерхе А. В. Птицы. Природа Ростовской области. Ростов-на-Дону, 1940; 257–280.
16. Нейфельдт И. А., Ковшарь А. Ф. Предисловие. Журавль-красавка в СССР. Алма-Ата, 1991; 5–6.
17. Ильяшенко Е. И. Динамика численности и ареала красавки в ХХ и начале ХХI веков // Орнитология. 2018; 42: 5–23.
18. Ильяшенко Е. И. Влияние изменений в агроландшафтах на распределение и численность красавки (Anthropoides virgo Linnaeus, 1758) (Gruidae, Avis) в гнездовой части ареала с середины ХХ века // Поволжский экол. журнал. 2019; 2: 222–236. DOI: 10.35885/1684-7318-2019-2-222-236.
19. Формозов А. Н. Изменения природных условий степного Юга Европейской части СССР за последние сто лет и некоторые черты современной фауны степей // Исследование географии природных ресурсов животного и растительного мира. М., 1962; 114–161.
20. Шергалин Е. Э. Журавль на Белой даче А. П. Чехова в Гурзуфе, в Крыму // Степные птицы Северного Кавказа и сопредельных регионов: Изучение, использование, охрана: Мат-лы Международн. конф. Ростов-на-Дону, 2015; 66–70.
21. Судиловская А. М. Изменение гнездового ареала серого журавля, стерха и журавля-красавки в Советском Союзе // Бюлл. МОИП. Отд. биол. 1963; 68(3): 125–127.
22. Белик В. П., Гугуева Е. В., Ветров В. В., Милобог Ю. В. Красавка в Северо-Западном Прикаспии: распространение, численность, успешность размножения // Журавли Евразии (биология, распространение, миграции, управление. М., 2011; 4: 157–174.
23. Андрющенко Ю. А. Ревизия ареала азово-черноморской популяции красавки // Журавли Евразии (биология, распространение, разведение). М., 2015; 5: 153–167.
24. Белик В. П., Ильяшенко Е. И. Дистанционный мониторинг южнорусских популяций журавля-красавки // Степной бюллетень. 2019; 53: 61–64.
25. Белик В. П. Живите, птицы: Очерки о редких птицах Нижнего Дона. Ростов-на-Дону, 1984.
26. Белик В. П. Особенности гнездования красавки в восточноевропейских степях // Журавли Евразии (биология, распространение, миграции, управление). М., 2011; 4: 141–156.
27. Ильяшенко Е. И., Ильяшенко В. Ю., Белик В. П. и др. Обследование мест обитания красавки на юге азово-черноморской группировки в 2018 и 2019 гг. // Информ. бюлл. Рабочей группы по журавлям Евразии. М., 2020; 15: 31–38.
28. Андрющенко Ю. А., Мнацеканов Р. А., Динкевич М. А. Современное состояние красавки на Керченском и Таманском полуострове // Журавли Евразии (биология, распространение, миграции). М., 2008; 3: 141–147.
29. Белик В. П. О современном распространении и численности журавля-красавки в Ростовской области // Журавли Палеарктики: Биология, морфология, распространение. Владивосток, 1988; 144–146.
30. Белик В. П. Птицы — Aves. Редкие, исчезающие и нуждающиеся в охране животные Ростовской области. Ростов-на-Дону, 1996; 272–391.
31. Ильяшенко Е. И., Ильяшенко В. Ю., Корепов М. В. и др. Обследование мест обитания красавки в Cеверо-западном Прикаспии и Волго-Уральском междуречье // Информ. бюлл. Рабочей группы по журавлям Евразии. М., 2018; 14: 23–31.
32. Букреева О. М. Состояние популяций журавля-красавки и серого журавля в Калмыкии // Стрепет. 2003; 1(2): 42–62.
33. Ильяшенко Е. И., Корепов М. В., Политов Д. В. и др. Предварительные результаты мечения красавки на юге европейской части России в 2017 г. // Информ. бюлл. Рабочей группы по журавлям Евразии. М., 2018; 14: 102–121.
34. Ильяшенко Е. И., Ильяшенко В. Ю., Андрющенко Ю. А. и др. Предварительные результаты мечения красавки в 2018 и 2019 гг. // Информ. бюлл. Рабочей группы по журавлям Евразии. М., 2020; 15: 112–134.
35. Ильяшенко Е. И. Охота на красавку в Королевстве Саудовская Аравия // Информ. бюлл. Рабочей группы по журавлям Евразии. М., 2020; 15: 166–168.
36. Белик В. П. Птицы степного Придонья: Формирование фауны, ее антропогенная трансформация и вопросы охраны. Ростов-на-Дону, 2000.
37. Белик В. П. Степные птицы в ХХI веке: проблемы и перспективы // Степные птицы Северного Кавказа и сопредельных регионов: Изучение, использование, охрана: Материалы Международной конф. Ростов-на-Дону, 2015; 11–37.
38. Лотиев К. Ю., Батхиев А. М. О деградации туранского герпетофаунистического комплекса в Терском песчаном массиве (Восточное Предкавказье) // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Естественные науки. 2019; 2(26): 115–128. DOI: 10.21685/23079150-2019-2-12.

---

^* Международный союз охраны природы и природных ресурсов (англ. International Union for Conservation of Nature and Natural Resources, IUCN).